— Не знаю… — пробормотал Фелинн. — Не могу вспомнить…
ㅤ
Торговый пост Фаар-Толи навевал мысли о тоске и запущенности, но если учесть совсем обезлюдевший и наводнённый опасностями тракт — ничуть не удивлял. На входе в пещеру путникам предстала небольшая площадь, которую неравномерным кольцом обрамляли лотки и навесы. Большинство лавок стояли покинутыми; крысы бегали от одного лотка к другому, выискивая то немногое, что ещё не успели доесть. Возле двух навесов наблюдалась какая-никакая жизнь. Там особо отчаянные торговцы шелками заключали сделки и грузили в телегу свой товар, приготовляясь к маршруту, который, вполне вероятно, станет для них последним.
Площадь охраняли странного вида караульные. Их долговязые тела были прикрыты хитиновыми доспехами, лица казались бледными и осунувшимися. Снуя по приземистой каменной стене с алебардами на плечах, они были похожи на трудолюбивых насекомых, бдящих на страже улья.
Но все сомнения в человечности стражников развеялись, когда решётчатые ворота в основании стены вдруг поднялись и через площадь проковыляла делегация неведомых существ.
Это были люди. Во всяком случае, отчасти. Их одеяния были скроены мешковато, а лица имели лазурно-голубой оттенок. Вместо волос их головы покрывали твёрдые на вид наросты, от совсем маленьких до непропорционально огромных, а глаза смотрели безучастно и неподвижно, как глаза рудомолов. Среди всего сборища особенно выделялся один участник, который держался впереди остальных, чуть более горделиво и вальяжно. Из его головы, в самом непосредственном и буквальном смысле этих слов, вырастали два упитанных гриба с толстыми лиловыми шляпками набекрень.
Арли и остальные смотрели на пришедших разинув рты.
— Чую средь вас одного нелюдя… — высоким, ломким голосом молвило существо с грибами на голове.
— Я Служитель Пламени, а это… — Арли задумался. — Это мои сопровождающие. Мы хотели видеть барона, чтобы обсудить с ним одно важное дело.
— В таком случае рад встрече, — существо поклонилось. — Барон Грзуб, к вашим услугам. А это моя свита, — он обвёл рукой остальных чудаков.
От понимания того, что перед ним барон, Арли передёрнуло. Что произошло с этим человеком? Какая-то глубинная магия?
Служитель не был мастаком по части приветственных церемоний и решил сразу перейти к делу:
— Над Тартарией нависла угроза, — сказал он. — Бароны собираются на переговоры, и я бы хотел знать, примите ли вы в них участие. Со мной Фелинн, сын гроттхульского князя Крылана.
— Да-да, я знаю о переговорах, — закивал Грзуб. — Мы с моим советом как раз обсуждали этот вопрос. Хорошо, что вы прибыли так вовремя, очень, очень хорошо. Мы обычно в город чужаков не пускаем, но сегодня, видит Черногриб, обстоятельства сами вынуждают нас сделать исключение. Прошу, прошу.
Барон и его свита засеменили назад к воротам. Арли посмотрел на Фелинна — тот только пожал плечами. Несса и Друзи молчали, доверяя решение Арлингу, но в лицах обоих прослеживалась тревога. Арли вздохнул, без слов давая понять, что иного выбора нет, и первым отправился вслед за правителем Фаар-Толи.
Едва они миновали ворота, как очередная волна неожиданных открытий ударила им в голову. Может, когда-то Фаар-Толи и был городом на окраине Грибной Топи, но теперь было похоже, что Грибная Топь сама проникла в его стены и безраздельно властвовала над ним. Крыши домов покрывала странная зеленоватая плесень. Издалека Арли показалось, что она шевелится, но когда он подошёл ближе, то ничего подобного не заметил, — либо она просто замерла, почувствовав его приближение. Странно, что такая мысль вообще пришла ему в голову, но чтобы понять, как это вышло, стоило просто взглянуть на городскую ратушу, из мансарды которой росла целая колония гигантских грибов, чьи шляпки ритмично сокращались под влиянием неподдающихся трактовке жизненных процессов.
К ратуше и направлялся барон Грзуб со своими подданными. Путники ковыляли за ними, и подошвы их башмаков утопали в слизи, застилавшей улицу. Пахло сыростью и прелью. С порогов жилищ на чужаков взирали люди — одни были просто бледны, а кожа других приняла почти такой же оттенок, что и у свиты барона. При виде гостей горожане двигались осторожно, как бы ежесекундно ожидая нападения, и ребристые грибковые наросты до неузнаваемости искажали лица многих из них.
Стражники в хитине покорно распахнули двери ратуши. Коридоры здания были изувечены сыростью, с потолков свисал мох, напоминавший гроздья шевелящихся червей. Грзуб проследовал в круглое помещение, под потолком которой мягкой плёнкой было натянуто нечто липкое и подрагивающее.