А теперь сообщения из Лондона. Бомба мощностью в сто мегатонн разрушила аэропорт «Хитроу». Ядерные осадки угрожают населению на многие мили вокруг. Бомба была сброшена миротворческими силами после того, как на взлетно-посадочной полосе в «Хитроу» были обнаружены египетские и британские истребители-бомбардировщики. Сообщается, что эти самолеты имели на борту ядерное оружие и были нацелены на Багдад и Новый Вавилон, но их успели уничтожить на земле.
— Это конец света, — прошептала Хлоя, — Спаси нас Бог!
— Может быть, мы попытаемся добраться до церкви? — предложила Аманда.
— Не раньше, чем узнаем, что с Брюсом, — отрезал Рейфорд.
Он расспрашивал ошеломленных прохожих, можно ли добраться до Северо-Западной общественной больницы пешком.
— Можно, — ответила одна женщина, — если пройти по краю этого поля, а потом через холм. Но я не знаю, разрешат ли вам пройти к тому, что осталось от больницы.
— А в нее было попадание?
— Попадание? Мистер, да как раз через дорогу от нее расположена бывшая ракетная база. Люди говорят, что первая бомба угодила как раз в нее.
— Я иду, — сказал Рейфорд.
— Я тоже, — присоединился Бак.
— Мы все пойдем, — решительно сказала Хлоя. Но Рейфорд удержал ее за руку.
— Все мы не пойдем. Пройти через оцепление сил безопасности довольно трудно и одному. У Бака или у меня больше шансов пройти, потому что у нас документы Мирового Сообщества. Я думаю, что один из нас пойдет, а второй останется с женщинами. Нужно, чтобы здесь был кто-нибудь, если придется проходить проверку документов.
— Пойду я, — сказал Бак, — а ты останешься.
— Нет, ты оставайся, но только поставь машину так, чтобы можно было выбраться отсюда. Если я не вернусь через полчаса, рискни попробовать разыскать меня.
— Папа, если Брюсу хоть немного лучше, попытайся привести его с собой.
— Не беспокойся, Хлоя, — ответил Рейфорд, — я уже подумал об этом.
Рейфорд побрел через заросли грязной травы. И пока капитан не исчез из поля зрения, сердце Бака наполнялось сожалением, что он согласился остаться. Он всегда был человеком действия. Он не мог спокойно смотреть на толпы бессмысленно бродящих людей, которые пережили шок бомбардировки.
У Рейфорда замерло сердце, когда он поднялся на холм и увидел больницу. За исключением одного сохранившегося крыла от нее осталась груда камней. Развалины были окружены машинами «скорой помощи», туда-сюда сновали спасатели в белой форме. Вокруг территории больницы вытянулся полицейский кордон. Когда Рейфорд оказался в поле его зрения, к нему подбежал полицейский с оружием на взводе.
— Стой! — крикнул он. — Это запретная зона!
— У меня есть пропуск! — крикнул Рейфорд, размахивая своими документами.
— Стой на месте! — продолжал кричать полицейский.
Он подбежал к Рейфорду, взял его документы и стал рассматривать их.
— Так! Допуск уровня «два а». Вы работаете непосредственно у Карпатиу?
Рейфорд кивнул.
— В какой должности?
— Это секрет.
— Он где-то здесь?
— Нет. А если бы и был, я бы вам этого не сказал.
— Все в порядке, — сказал полицейский, и Рейфорд направился к зданию.
Люди, занятые работой, не обращали внимания, есть ли у кого-то допуск. Один за другим они укладывали трупы в аккуратные ряды и накрывали их.
— Есть ли живые? — спросил Рейфорд санитара «скорой помощи».
— Пока только трое, — ответил тот. — Женщины. Две сестры и врач. Они вышли на улицу перекурить.
— И ни одного внутри?
— До нас доносятся голоса, — ответил тот, — но пока мы ни до кого не смогли добраться.
Прочитав молитву, Рейфорд раскрыл свой бумажник так, чтобы были видны его документы, и сунул его в нагрудный карман. Он прошел в устроенный на улице временный морг, где несколько санитаров сновали между останками, делая заметки и сверяя списки больных и служащих с останками тел и личными браслетами.
— Или помогайте, или уйдите с дороги, — сказала коренастая женщина, проходя мимо Рейфорда.
— Я ищу Брюса Барнса, — ответил Рейфорд.
Женщина, на нагрудной табличке которой было написано «Патриция Девлин», остановилась и стала, прищурившись, просматривать свой список. Просмотрев три страницы, она покачала головой.
— Он из персонала или больной? — спросила она.
— Больной. Доставлен в больницу «скорой помощью». Последнее, что мы знаем о нем, это то, что он находился в коме.
— Тогда, скорее всего, это отделение интенсивной терапии, — сказала она. — Посмотрите там.
Патриция указала на шесть трупов в конце ряда.
— Минуту, — добавила она, перевернув еще одну страницу — Варне, отделение интенсивной терапии. Да, он был там. Там еще остались люди.
— Значит, он может оказаться здесь, а может и внутри. Если его здесь нет, он, безусловно, мертв. А если он внутри, они уже никогда не найдут его. Значит, относительно тех, кто был в отделении интенсивной терапии, шансов нет?
— Выходит, так. Ваш родственник?
— Ближе чем брат.
— Вы хотите, чтобы я поискала для вас?
Лицо Рейфорда исказила гримаса, он почти не мог говорить.
— Я был бы благодарен, — промычал он.
Патриция Девлин двигалась очень быстро, удивительно живо для своей комплекции. Ее туфли на толстой белой подошве были в грязи. Она наклонялась над телами, проверяя их одно за другим, а Рейфорд стоял чуть поодаль, закрывая руками рот, потому что к горлу подкатывали рыдания.
Оказавшись около четвертого тела, мисс Дэвлин задержалась и проверила повязку на запястье еще раз. Она обернулась к Рейфорду, и он все понял. У него полились слезы. Она подошла к нему.
— Вы можете посмотреть на вашего друга, — сказала она. — Некоторые из этих тел я не решилась бы вам показать, но на него вы можете посмотреть.
Рейфорд приблизился к телу. Женщина подошла сзади и медленно стянула простыню. Рейфорд увидел Брюса, с открытыми глазами и без признаков жизни. Рейфорд сдержался, сжав зубы. Он хотел закрыть Брюсу глаза, но санитарка остановила его.
— Вам не нужно этого делать. Она протянула руку в перчатке.
— Это сделаю я.
— Не могли бы вы проверить пульс, — сказал Рейфорд, овладев собой.
— О, сэр, — сказала она с глубокой симпатией в голосе, — сюда никого не доставляют без заключения о смерти.
— Пожалуйста, — прошептал он и заплакал, не скрывая слез. — Ради меня.
Рейфорд стоял в свете раннего утра в предместье Чикаго, прижав руки к лицу, а женщина, которую он не встречал раньше и никогда не встретит вновь, прижала руку к сонной артерии его друга.
Не глядя на Рейфорда, она накрыла тело Брюса Барнса простыней и вернулась к своим обязанностям. Ноги Рейфорда подкосились, он опустил колени на грязную землю. Вдали были слышны сирены, мелькали огни машин «скорой помощи», а поблизости его ждала семья. Они остались одни. Без учителя, без наставника — только они вчетвером.
Когда Рейфорд поднялся и с трудом поплелся через холм со своей страшной новостью, из каждой проезжавшей машины он слышал радио. Вашингтон был стерт с лица земли. Также и «Хитроу». Поступали сообщения о жертвах в Египетсткой пустыне и в небе над Лондоном. В Нью-Йорке была объявлена тревога.
Бак уже почти собрался отправиться за Рейфордом, когда увидел на горизонте высокую фигуру. Бак понял все по его походке и ссутуленным плечам.
— О, нет, — прошептал он, а Хлоя с Амандой стали плакать.
Все трое поспешили навстречу Рейфорду, а потом вернулись к машине.
Красный конь Апокалипсиса неистовствовал.