Предвкушая тщетные попытки отмыть котелок и пытаясь отсрочить неприятное дело, я склонилась над плечом чародея. Под воздействием магического огня тугая спираль расплавилась и превратилась в ровный кругляшок, после чего Раджети раздавил над ним красную ягоду, и металл стал искривляться, принимая форму листка падуба с загнутым в колечко черешком. В памяти всплыл браслет матери, с которым она не расставалась, сплетённый из похожих, но филигранных листиков. Кажется, его подарил отец…
– Я попросил тебя сходить за водой, – насмешливо сощурился Ардо, оставаясь безучастным к моему вымученному выражению лица и продемонстрированному грязному котелку. – А это пусть станет уроком, что не надо оставлять на потом.
Я состроила совсем уж грустную мину.
– Ох, ну ведь знаешь же, что так не работает… Ладно, сбегай к ручью. Помоешь тёплой водой. Но кипятить будешь сама!
На радостях бросилась стремглав, чуть не поскользнувшись на покрытой росой траве.
Творить заклинания Раджети позволял только под присмотром и в окружении специального барьера, в котором растворялись все мои неудачные попытки управления огнём. Прежде чем переходить к чему-то другому, чародей хотел удостовериться, что хотя бы с магическим пламенем я разобралась в достаточной мере, чтобы в случае беды если не расправиться с кем-то напавшим, то хотя бы выгадать время для бегства. Паранойя не отпускала Ардо даже в процессе обучения.
Барьер нужен был не только для защиты окружающего пространства от меня. Пока я не видела магических потоков и не могла развеивать остатки своих заклинаний, поэтому существовала опасность возникновения ачйжи или других демонов.
– Знаешь, почему демоны вообще появляются в нашем мире? – спросил меня Ардо, когда впервые создал защитный барьер.
Вместо бессмысленных попыток найти ответ на вопрос, честно пожала плечами и приготовилась слушать объяснение.
– Наш и их мир существуют наложенными друг на друга, – чародей соединил ладони, переплетя пальцы, – а когда мы, маги, зачерпываем магию, то берём её из пространства тёмного мира, проникая в него на время через потоки. И если не вернуть потоки в их обычное состояние, не развеять остатки заклинания, то по этой дорожке станут наведываться демоны. Когда учат магии, учителя сами первое время занимаются этим. После особо сильных ритуалов земля становится отравленной на многие годы и чистить её бессмысленно – демоны будут приходить снова и снова. Поэтому при использовании могущественных чар просят разрешения у Конклава, а в войнах и вовсе запрещено использовать даже мелкую магию. Иначе наш мир очень быстро превратиться в тёмный – везде будут дыры, как в куске сыра, через которые демоны будут свободно гулять туда-сюда.
Сравнение мира с сыром до сих пор вызывало улыбку. Раджети вообще любил прибегать к забавным объяснениям, чтобы как-то разбавить давящую атмосферу процесса обучения, пусть его и смешили мой сосредоточенный вид и натужное сопение всякий раз, когда что-то не получалось или было непонятно. Но запоминалось так отчего-то легче.
Пока бегала за водой, чародей не только закончил с амулетом, но и создал барьер. Для этих целей Ардо зачаровал верёвку, чтобы не чертить каждый раз круг, вспахивая землю ритуальным ножом. Достаточно было связать концы, прошептать заклинание и вложить необходимое количество магической энергии – и барьер готов. Быстро, эффективно, а главное – удобно. Пользовались ли подобной хитростью другие Владеющие, Раджети не знал, но делиться своей придумкой не торопился, заговорщицки подмигивая всякий раз и строго-настрого запретив болтать об этом. Хотя, кому я вообще могла разболтать, тем более здесь, в лесу?..
– Сегодня мы будем учиться не только контролировать температуру пламени, чтобы ускорить процесс кипения, но и выучим заклинание левитации, – сложив руки за спиной, Ардо принялся с наигранно-чванливым выражением вышагивать вокруг барьера.
Благодаря учёбе, медитациям и зело-интересной книжке про противодемонические руны, которую маг выдал в награду за отмытый котелок, день пролетел незаметно. Стоило мне погрузиться в чтение, Раджети вернулся к утреннему занятию, и к ужину на бархатном платке лежала не только подвеска в форме остролиста, но также кольцо с выгравированными по внутренней стороне рунами – Кель и Ианф, теперь я их знала. Кольцо оказалось большим и подошло только на большой палец, но так вышло даже удобнее – широкая полоска латуни отчего-то концентрировала внимание на всей руке, и когда маг попросил создать сферу огня, та вышла легко и аккуратно.
– Носи, не снимая, – строго наказал Ардо. – Это отпугнёт демонов, если меня не будет рядом.
Остаток вечера был потрачен на сборы – лёгкой рукой чародея его магические принадлежности были раскиданы чуть ли не по всей поляне – и обсуждение дальнейшего плана действий. Раджети считал, что необходимый промежуток времени выдержан, и уже можно отправляться в путь. Представляться мы будем братом и сестрой, находящимися здесь по поручению магистра из столицы, обращаться к магу я теперь должна была на «ты» и называть Арьином или Аром, меня же теперь звали Кель.
– Настоящее имя держи при себе, даже если уверена, что перед тобой друг. Некоторая магия работает, только если известно истинное имя. Помнишь, как я подчинил тебя?
Я кивнула, с содроганием вспоминая, как в избушке Элоя тогда показавшийся врагом чародей заставил меня подойти.
– Надеюсь, ты понимаешь, что даже разговоров о магии при посторонних поднимать не стоит? – на всякий случай уточнил Ардо.
Убедившись, что я уяснила мелкие нюансы, маг перешёл к более интересной составляющей плана, а именно – иллюзиям. Сделав несколько движений руками, выкручивая пальцы и сосредоточенно произнося заклинание, Раджети постепенно превратился в коротко стриженного белобрысого мужчину. Глядя на суровые черты лица и шрам через переносицу, я невольно вздрогнула. Встретишь такого, дел иметь с ним точно не захочешь, не то что проблем искать. Когда испуг прошёл, я в нетерпении захлопала в ладоши – закалённый дорогой и битвами наёмник вышел столь настоящим, что мне стало интересно, как чародей преобразит меня. Но без зеркала заметить смогла лишь посмуглевшую кожу и посветлевшую косу.
– Сойдёт. Держи, – маг протянул витое незамкнутое колечко, – закрепи на ухе, это поможет иллюзии держаться без лишних усилий. А ещё другие маги не смогут видеть сквозь неё.
– Даже если очень постараются? – Наверное, мне передалась настороженность мага.
– Я же магистр, – гордо хмыкнул он. – Во всяком случае, никто не распознает иллюзию с первого, второго и даже третьего взгляда.
– Но ведь если знать, что имеешь дело с магистром иллюзий, то будешь глядеть и в четвёртый, и в пятый.
– С чего ты взяла, что кто-то знает? А теперь спать. В Кипенном нам надо быть до обеда, подъём будет ранний.
В предвкушении завтрашнего путешествия вертелась под одеялом до тех пор, пока сердитый чародей не пообещал связать верёвкой. Той самой, с помощью которой создавал барьер. Для верности.
С тех пор, как на руке появился знак полумесяца, спала я без сновидений. Точнее, сны были, но после пробуждения ухватиться за их суть при всём желании не получалось. Юта был уверен, что это как-то взаимосвязано, и сны он назвал странными, но поговорить об этом с Раджети пока не решалась. Да и Ирнэ говорила, что без менталиста здесь не разобраться…
Кольцо на пальце действовало успокаивающе. Теперь, если в сновидения на самом деле пробиралось что-то жуткое, вроде демонов – и потому не получалось их запомнить, – я была защищена. Самым сильным, самым добрым и самым лучшим магом на свете!
Коснувшись губами прохладной латуни, сумела прогнать тревогу и провалиться в сон.
***
Человек напротив усмехается и подбрасывает в воздух монетку.
– Это какой-то мазохизм, не находишь? – оглядывая импровизированную камеру, бывшую некогда чьим-то фамильным склепом, он приглаживает непослушные светлые волосы и кивком головы указывает на браслет на моём запястье.