— Ты куда собрался? Обиделся, да? Ну и ладно, обижайся, обижайся. Можно подумать. Дедушка называется, и суток не выдержал. Иди отшельничай дальше, там же у тебя тихо, спокойно. Никто мозги не выносит. Так ведь? Конечно! Куда уж там. Мы ж почти святые. Мы ж с природой в ладах. А то что маму на старости лет бросил, детей бросил. Это ж всё мелко, вся ваша жизнь, мирская, мелкая. Да? С вашим бытом. Да? С вашими магазинами. Ты ж у нас духовный человек. Ты ж всё о высоком. Ну, прямо небожитель. А мы тут корячимся. Черви. Давай, давай — беги, беги. Сеня, хватит реветь.
Старик молча вышел. Ушёл. Уехал. Больше к дочери он не приезжал никогда. Видел, общался, но не приезжал.
........
Сон окончательно пропал. В комнате мирно посапывали гости: молодая мама, больной ребёнок, тихий ребёнок. Неожиданные гости. В открытую форточку трещал сверчок. Старик слушал. Вспомнилось ещё. В который раз уже вспомнилась супруга. C чего же всё началось?
Они с женой только вошли в квартиру: уставшие, измотанные. В руках у каждого большие пакеты с продуктами и не только. Необходимые товары набрали на неделю — полный багажник. Так всегда. Запас. Он завтра рано утром уедет на работу. С понедельника по пятницу его не будет — работа командировочная. Всегда так, всегда командировочная. Уже несколько лет. Девчонки шутят: у нас папа выходного дня. Так и есть. Ещё и муж выходного дня. Что правда, то правда. Семья в Харькове — работа в Белгороде. Вроде и рядом, а не наездишься, если каждый день туда, обратно. Нет, невозможно, не по карману. Раз в неделю, куда не шло, нормально. Девочки почти взрослые: старшая преподаёт химию в школе, как и мечтала — химик; младшая ещё студентка в музыкальном училище. Жена при своей работе, все эти годы на одном месте, на одной работе — учитель. Удивительное постоянство, завидное. Вроде как все по местам, каждый на своём. Вроде как все устроились, утряслись, упорядочились. В дела, в жизнь втянулись, привыкли. Привыкли ли? Или он так думал, ему так хотелось, он чего-то не замечал, упускал, думал, что привыкли. Но жена время от времени устраивала... разбор, разговор. Вот и в тот раз разговор вышел или приговор...
— Ты посмотри, мужа. Ты посмотри, как мы живём. Тебе не стыдно? В однокомнатной квартире. Всю жизнь в однокомнатной квартире. Дети выросли здесь. Тебе не стыдно, я спрашиваю. Чего молчишь, отвечай.
— Я тебя прошу, давай не будем. Я и так устал.
— Нет, будем. Ты всегда от разговора уходишь. Всегда. Вот я сижу, смотрю на эти облезлые стены, и мне плакать хочется. Десять лет ремонту. Ты посмотри, нет, ты посмотри внимательно. На кухне посмотри, по углам присмотрись. Вон, наверху, неужели не замечаешь разрухи? Приехал, уехал по-быстрому, а мне жить здесь изо дня в день во всём этом. А что для женщины главное в доме? Для женщины главное в доме — кухня. А кухня у нас страшная. Мне гостей стыдно позвать. Срам. Сколько лет прошу, сделай что-нибудь. Вечно у тебя денег нет.
— Ну, зачем ты так. Мы детей поднимали. Время какое было. Выживали, как могли: крутились, зарабатывали. Я ж не на диване пролежал двадцать с лишним лет. У других и такого нет. У нас квартира, какая никакая — наша. Машина своя. Общежитие приватизированное. Старый дом в деревне от родителей вполне себе. Нажили что-то. А денег действительно не хватает. Их всегда не хватает.
— Что вы говорите? Нажили. У других... Вот лучше бы молчал насчёт других. Все твои друзья, все до единого, лучше нас живут. А, что скажешь? Киреевы, Долговы, Бекшаевы, Василенки. Мало? Ты Сергея всегда критиковал своего, Лунёва. И что в итоге? Квартира трёхкомнатная, обстановка, ремонт человеческий. Дочь замуж вышла, и ей квартиру купили. Вот тебе и Лунёв. А машины сейчас у всех. Удивил. Что мне твоя машина, если я на ней, практически, не езжу. Покатаешь на выходных разве что. Тут ремонта не допросишься.
— Мы с тобой много раз говорили по поводу ремонта. Надо делать капитально. Всё. Комплексно. Всю квартиру. Для этого съехать нужно. Хотя бы на лето, в деревню.