Была у старика ещё одна история с животными, с животным в первый год своего затворничества. Так старик в шутку или, может, всерьёз называл свой образ жизни. В тот год, когда он вышел на пенсию и наконец, смог осуществить свою мечту: уединиться от всех, от всего, отгородится по возможности, конечно, как получится, но подальше, по глубже, в сторонку, с краю. Уединиться насколько, насколько это возможно в современном мире, чтоб ни телефона, ни, тем более, интернета, ни телевизора, без соседей с боку, без общих территориальных границ с ними, огородов рядом, подворий с заборами и даже видимости соседних домов, близлежащих. И он нашёл такой домик с садом, с огородом, в глубоком переулке за холмиком, скрытый от глаз. Одинокий дом без соседей, без границ, то, что ему и было нужно. Купил не дорого. Кому он нужен? Все ж стремятся друг к дружке поближе, особенно в городах, жмутся, кучкуются люди. Привёл домик в порядок, отремонтировал, что надо, удобства создал: пробил скважину, провёл воду. Всё делал сам, привычная для него работа. Только вот газа природного в переулке не было и не предвиделось. Так-то село газифицировано, а тут... печь, дрова. Он освоил такой быт, ему понравилось, и скоро втянулся, привык, к дровам привык, уединился. Но в первый год взял себе козу, взрослую козу, дойную. Купил у старожилов в селе. Вздумалось ему молоком себя обеспечивать, молочными продуктами: творог свой, сыр делать, брынзу. Только оказалась затея хлопотная, пустая. Для сельчан — привычное дело, люди вон и по несколько коров держат и другую, какую скотину, но не для него. Хлопотно, одним словом, беспокойно. Нет, так-то коза тихая оказалась, покладистая. Молока давала до трёх литров летом, в зиму гораздо меньше, но доилась и зимой. Дело не в козе, дело в нём самом. Устал от неё старик, быстро устал, сразу почти. Хотя он тогда ещё молодой старик был, относительно, конечно. Продержал её всего один год. Уход за козой нужен, большой уход выяснилось. Много чего нужно: травы много, сена на зиму, люцерну посадить на огороде, овощей разных для скотинки понатыкать в землю, надо кормов разных прикупить к зиме. Кроме того, выгуливать её требуется постоянно. Любит коза листики всякие и поросли, пока они есть, в сезон. Заросли молодые объедать любит, тогда и молока больше и полезней оно, молоко. Не всякому такое молоко по вкусу: жирное, особое, с душком. Да и процесс дойки непростой, тоже хлопотный: вымя козе промой тёплой водичкой, марлей протри мягкой, иначе запах, иначе шерсть и грязь. Нацеди молока литр в большую кружку. А ну, надои этот литр, пальцы устают с непривычки. Молоко процеди затем. Запах ему не нравился, старику, тошноту вызывал. Терпел он, приучал себя к молоку. Не приучил. Следующим летом продал козу, козу Дуньку. Уф! Как камень с плеч. Всё. Больше никаких животных и птиц. Никаких зависимостей. Никаких лишних проблем для себя. Его жизнь должна быть простой и даже примитивной. Пасеку разве что поставить в будущем — он подумает.
Гости уехали. Волнение улеглось. И это прошло. Его быт быстро вернулся в привычное русло. Каждодневные дела увлекли старика как всегда, как уже много лет. Отвлекли от себя, но не совсем. Открылась у него старая рана, душевная, казалось давно забытая, зарубцованная. Он так думал, что забытая. Оказалось, ан, нет, ноет рана, ноет, растревожилась не проходящей болью, до сих пор болью. Это сколько уже лет, сколько лет боль, скрытая. И эта случайная встреча. Молодая мама Маша со своим ребёнком невольно задели её, рану, затронули, растревожили, напомнили.