Можно, наверное, было бы облегчить себе жизнь, свою жизнь, стариковскую, немного. Просить кого-то помочь c дровами, например. Но... просить? заплатить? Нет, нет и нет. Можно, но незачем. Можно, но только не заготовку дров. И дело не в деньгах, они у него найдутся. Немного, но найдутся. Пенсия хоть и мизерная, но всё же. Куда её тратить? Скопит чуток, старик знает на что: раз в полгода отсылает внукам небольшую сумму инкогнито, скрытно значит, не афишируя себя, значит. Отсылает по своим каналам, через своего человека, сколько получится, сколько накопит — каждый раз по-разному. Внуки — это святое, помочь надо. Но... дрова — это его и только его труд, ему надо — это потребность, внутренняя потребность. Усилие ему надо, над собой надо, пот из себя выжать скудный. Дрова — это часть его жизни, часть образа жизни, выбранных им обязательств перед самим собой, неукоснительных, некая дисциплина, некая даже жертвенность, некая неотвратимая обязанность. Она его и только его, старика. Он так чувствует, так знает, так надо. Как и сейчас: дерево всё поколоть необходимо, всё до остатка, до последней дровинки, до последней щепки. Поколоть и сложить, обязательно. Всегда так. И сейчас, как всегда. За пару недель успеть управиться. Дерево, дрова, труд — это внешняя причина, видимая, явная: обеспечить себя теплом на зиму. Покуда не похолодало. Покуда не задождило серьёзно и надолго. Пока снег не повалил неожиданный, всегда неожиданный. Пока силы есть. В холод, в слякоть трудно работать, простыть можно, застудить себя. Так что, сейчас и только сейчас, за эти дни, в эти тёплые дни. Отдохнуть, отдышаться и — вперёд. А после можно будет расслабиться. После. Дерево. Дрова. Труд. Есть и внутренняя причина: не видимая, не явная, скрытая, не уловимая, не раскрытая, им пока не раскрытая, им пока не разгаданная, Стариком. Им пока не понятая, не осознанная. Причина интуитивная, тайная, скрытая.
Впереди долгая зима: спокойные, размеренные и короткие дни, длинные, задумчивые ночи. Он так привык. Он любит зиму. Он как медведь в берлоге. Он устал жить за лето. Он устал жить жизнь. Он отдыхает зимой, со своими мыслями, со своими воспоминаниями, со своим прошлым. Со своим прошлым. Со своим прошлым.
Глава 2. Шаман
— Антон, ты мне друг, безусловно. Мы с тобой давно дружим, но деньги — это деньги. Тем более доллары. Сам понимаешь.
— Да понимаю я всё, Игорёк. Не переживай, отдам, верну.
— Вернёшь, куда ты денешься. Я и не переживаю. Сумма, тем более, небольшая, относительно не большая. Но для меня каждый доллар на вес золота, поэтому, Антоша, давай так: сейчас апрель месяц, вот в апреле следующего года отдашь. Всё до копейки. До первого апреля. Без процентов. Как взял две штуки, так и отдашь. Годится?
— Спрашиваешь. Конечно, годится. Спасибо, дружище. Спасибо. — Антон крепко пожал протянутую руку Игорька, широкую, сильную.
— А что до твоего предложения о сотрудничестве... — Игорь призадумался на пару секунд. — Если у тебя пойдёт, наладится более-менее, если мне твой бизнес понравится, ну там перспектива, расширение, ассортимент и прочее — я разберусь — тогда поработаем вместе, тогда я вложусь в твоё дело. Десятку зелени найду. Условия обговорим. А пока рисковать я не хочу и не буду. Устраивает?
— О чём ты спрашиваешь? Конечно, устраивает. Спасибо. — Антон всё ещё держал за руку товарища. — Игорёк, братишка, ты меня прямо воодушевил. Не представляешь как. Ух! Дело пойдёт. Всё получится. Я не сомневаюсь.
— Ладно, ладно, бизнесмен. Только если что, деньги любят счёт, порядок, Антоша, всё до копейки — в срок. И ничего личного. Ну всё, руку мне оторвёшь, промышленник-коммерсант. Ладно, пора бежать, выручку собирать. Держи.