Сейчас он в этом сомневался.
— Были какие-то признаки Джерико?
В нем начало вскипать негодование только при мысли о младшем брате, о родном брате, которому он доверял и любил больше других, и который ударил его больнее всех. Тот, кто забрал у него Арианну. Хоть он и сильно сомневался, что она сопротивлялась. Можно даже сказать, что Брэйс был уверен, в том, что, несмотря на все её любовные клятвы и обещания никогда его не бросать, она сбежала через туннель, как только ей его показали. Она, так или иначе, была изменчивой стервой, или это то, во что он надеялся поверить. По какой ещё причине она поклялась бы любить его всегда и сбежать на следующее же утро?
Джерико теперь его враг номер один. Может лично расправиться с Арианной у Брэйса не выйдет, но он надеялся, что с Джерико он сможет разобраться лично.
— Нет, Джерико они там не обнаружили, но уверен, он был неподалёку. Всё-таки он предал нас именно из-за неё. Наверняка девчонка что-то для него значит.
Джерико твердил, что должен спасти Арианну, потому что её отец лидер повстанцев. Он был одним из немногих, кто мог попасть во дворец и именно поэтому Джерико вернулся сюда за ней, ведь он смог бы её освободить. Именно так он рассказывал, но Брэйс мало верил всему, что говорил его брат в те дни. Ещё его брат доказывал, что не сделает ничего, предварительно не посоветовавшись с ним, а на следующий день исчез.
В каком — то смысле Принц был согласен с Калебом, насчёт того, что его младший брат относился к Арианне, больше чем к просто другу и единомышленнику, но, почему тогда он не взял девушку, так как это сделал сам Брэйс? Он ни разу не раскрыл Калебу или своему отцу настоящую историю Арианны. В этом не было ни капли смысла, после того как она ушла, и теперь нет возможность воспользоваться ей, против её же семьи.
— С ней был ещё один мужчина.
Брови Брэйса резко поднялись, и его рот изогнулся в усмешке.
— Ещё один? — сказал он саркастично. Сколько проклятых мужчин было у этой маленькой стервы? Он сердито размышлял над этим. Сначала раб крови, затем его брат и теперь ещё один незнакомец. Его пальцы сжались в кулак, он боролся с внезапно вспыхнувшей жаждой крови. Он должен был вонзить свои клыки хотя бы во что — то, и попытаться избавиться от этого гнева, бушующего в нём.
— Да. Ищейки понятия не имеют кто он, но это точно был не Джерико, и не тот кровавый раб.
Мышца не его щеке начала нервно подёргиваться. Он чувствовал, что скоро его сущность возьмёт верх. Брэйс вспоминал о милой и сладкой Арианне, которая возвратила в его жизнь свет. И Принц помнил, как всё, на самом деле, оказалось далеко от правды.
— Ясно, — Брэйс размышлял, и задался вопросом, почему он не пошёл за ней и не приволок Арианну за ноги и с криками обратно сюда? Почему не отправился за ней, не уничтожил всю её семью, тем самым, разгромив сердцевину повстанцев, выследил своего братца — предателя и заставил их всех заплатить? Брэйс резко шагнул в сторону, спугнув портного, который пытался идти за ним. Он разорвал жакет, внезапно страдая клаустрофобией в пределах этого материала. Портной почти отчаянно вздохнул, когда Принц порвал материал, но ему было плевать.
— Они доставили нам каких-то кровавых рабов? — требовательно спросил Брэйс.
— Да, они сейчас выведут их на сцену.
Брэйс кивнул, захватил свою трость и поднял её в руки. Киган, его постоянный, верный волк и собака — поводырь, зевнул, прежде чем встать. Его когти стучали по деревянному полу, пока он шёл к Брэйсу.
— Пошли!
Калеб ненадолго колебался, перед тем как пойти рядом с ним. Брэйс привык к темноте, привык ориентироваться в ней. Ему не нужна была чья-либо помощь, пока он держал свой путь через прихожие комнаты дворца. Трость отбилась от пола, но это всего лишь Киган предупреждал, о помехе, которая возможно могла помешать в пути. Немного подтолкнув его ногу, Киган мог легко регулировать шаги Брэйса.
Брэйс быстро подошёл к началу сцены, на которой уже стояли будущие кровавые рабы. Он медленно осмотрелся, но ничего не увидел. Не было никакого яркого света со сцены, никакой рыжеволосой девочки, со страхом и ужасом взирающей на толпу. Он был потрясён, впервые увидев Арианну, онемевший, в шоке от того, что вообще что-то видит, не говоря уже о неухоженной, грязной девочке, которая являла собой всё, что ему могло не нравиться в женщине.
Она не была чувственной, женственной, она ужасно пахла, но всё же, никого другого Брэйс не видел. Арианна была первой, что вообще появилось в поле его зрения больше чем за последние сто лет. И за всё то время, что они были вместе, она успела стать для него непередаваемо красивой. Да Арианна была непослушной, резкой, слишком худой и не красивой в классическом понимании этого слова, но эта девушка была волевой, милой, невинной, и просто прекрасной. Он забрал её отсюда тогда, и заботился о ней, и теперь понимал, что всё это было не больше чем притворством. Она ни была похожа, ни на что из перечисленного, вместо этого девчонка оказалась хитрой и пронырливой змеёй.
Он опять посмотрел на сцену, но тем ни менее ничего не изменилось. Никакая другая женщина не появилась перед его глазами, никто больше не вернул ему зрения.
— Тут может быть кто-то из её семьи?
Калеб молчал в течении некоторого времени.
— Не то, чтобы я точно знал. Я собираюсь забрать нескольких из них, и я уверен, что они расскажут нам больше. А если нет…
Принц услышал, как Калеб равнодушно пожал плечами.
— Я буду наслаждаться, заставляя их заговорить.
Брэйс тихо стоял и слушал, как были всем представлены и затем распроданы с аукциона кровавые рабы. Калеб взял четверых. Брэйс также хотел и себе взять несколько, но передумал. На данный момент ему их хватало.
Он отвернулся, если тут появиться полезная информация, то Калеб узнает о ней. Брэйс пошёл обратно во дворец, спрашивая себя, где был Джерико во время набега и как так вышло, что Арианна уже была с другим? Сколько их было у неё? Принц пытался доказать себе, что его совершенно не интересует ответ, но безрезультатно. Он не мог отрицать очевидных вещей. Эта стерва предала его, и теперь разгуливала на свободе, заманивая мужчин в свои объятия и заставляя их сделать всё, что она только пожелает. Брэйс ненавидел её за то, что она сделала его одним их таких мужчин.
Он легко протолкнулся через толпу, его мозги кипели, гнев разжигался на медленном огне. Ему нужен был новый план. Брэйс не мог просто сидеть здесь и позволять ей и дальше быть безнаказанной, только не после всего того, что она наделала. Он не мог позволить его брату, самому младшему, сидеть среди людей и смеяться, как ловко ему удалось обмануть старшего брата и всю остальную семью.
Недавно Брэйс принял решение позволить им плыть по течению, но теперь он решил поразмыслить над этим. Они должны заплатить, за всё что натворили. И Брэйс мог им в этом помочь. Возможно, они и могут скрыться от его ищеек, но от него — никогда.
Особенно это касалось Арианны.
Дождь мягко капал на их убежище среди кустарников. Кусок от брезента мало защищал от капель, но Арию это не тревожило. Воздух был отличным, это был хороший контраст по сравнению с пещерами. Это помогло ослабить клаустрофобию, которая всё ещё не давала покоя, но, к сожалению, никак не помогло избавиться от не останавливающихся криков, который будили её каждую ночь на протяжении всей прошлой недели.
Она могла вернуться под навесы и теплоту пещер, но знала, что не станет. Ария не могла себе представить, что вообще когда-нибудь вернётся туда. Так что вместо этого она сидела в тишине и слушала, как вода капает на палатку. Макс и Уильям седели рядом с ней. Они стали постоянными компаньонами девушки с ночи набега. Её брат отлучился от них ненадолго, чтобы собрать еды, но Макс не оставлял Арию одну, и она, в свою очередь, не была уверенна что хочет оставлять его. Макс придвинулся ближе к Арии, и накинул одеяло ей на плечи. Его руки задержались не её чуть дольше, и она не отталкивала Макса.