- Наконец-то, - сказал он.
- Я думал, что блинчики, которые я испекл, остынут. Я не знал, что ты любишь, но я подумал, что все любят блины.
Он был высоким, с короткими седеющими каштановыми волосами и, конечно же, с этими бирюзовыми глазами.
Я застыла. Я не могла пошевелиться, не могла ничего сказать.
- Однако они сделаны из смеси и, вероятно, сожжены, так что не слишком радуйся, - сказал Зак, оглядываясь на меня через плечо.
Было что-то в его глазах, что я не могла определить. Может быть, возбуждение, смешанное с тревогой. Мы все ждали этого момента. Я действительно не хотела, чтобы это было неловко, но у меня заплетался язык, и я чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
Абель поднял брови.
- Ты любишь блинчики, не так ли?
Он говорил со мной так, как будто для нас было совершенно нормально находиться в одной комнате, совершенно нормально, что он предлагал мне блины, как будто мы провели всю нашу жизнь вместе, как будто мы не были практически незнакомцами. И, может быть, для него я не была чужой. Он мог вспомнить воспоминания, которые Зак показал мне, и, вероятно, многие другие. Я только хотела бы, чтобы я тоже могла их помнить.
Я отрывисто кивнула.
- Я люблю блинчики.
Мой голос был таким тихим, что я не была уверена, что он меня услышал.
Он шагал ко мне, его улыбка была теплой и приветливой. В уголках его глаз залегли морщинки. От того, что слишком много улыбаешься? Я пожалела, что не разделила больше моментов, которые оставили эти морщины на его лице. Я почувствовала, как комок подступает к моему горлу.
- Я так много лет ждал этого дня, - сказал он, вставая передо мной.
Он оставил между нами несколько футов, как будто боялся, что приближение может напугать меня. Я подняла на него глаза. Вокруг его рта появились крошечные морщинки беспокойства. Наверное, у меня был такой вид, будто я вот-вот разрыдаюсь.
- Да? – прохрипела я.
Он преодолел расстояние между нами и обнял меня. Я наслаждалась ощущением биения его сердца у моего уха. Он чувствовался теплым и сильным. Мой папа. Так и должно было быть, так должно было быть всю мою жизнь. Моя мать и FEA скрывали это от меня. После стольких лет поисков чего-то, ощущения, что во мне чего-то не хватает, у меня были все фрагменты моей истории. Я наконец-то почувствовала себя цельной. Тепло наполнило меня, когда я крепче прижалась к нему, и он, в свою очередь, сделал то же самое. Слезы брызнули из моих глаз.
- Скоро вся наша семья снова будет вместе. FEA достаточно долго держала нас порознь. Как только мы убедим твою мать присоединиться к нам и освободить твоего брата, все будет хорошо.
Я отстранилась с грустной улыбкой.
- Я не думаю, что мама когда-нибудь согласится присоединиться к нам. Она сказала мне, что ненавидит быть Вариантом, что все, чего она хочет, - это нормальная жизнь.
Выражение его лица потемнело.
- Нормальная жизнь. Кто может сказать, что нормально, а что нет?
Я пожала плечами.
- FEA разрушила много жизней, - с горечью сказал он. Он покачал головой и одарил меня ослепительной улыбкой. - Я не должен портить этот день своими чувствами.
- Но ты прав, - тихо сказала я. Печаль захлестнула меня. - За последние три года Мейджор использовал меня, заставлял чувствовать себя в безопасности, только чтобы подорвать мое доверие. Все, во что я верила, было отнято.
Мне все еще было больно думать об этом. Я обхватила себя руками за грудь, как будто это могло помочь мне собраться с силами. Зак ковырялся в блинах, которые были сложены на кухонном столе, но теперь он подошел к нам.
Абель нежно коснулся моей щеки.
- Ты через многое прошла. Твоя жизнь до FEA была полна горя и пренебрежения, а потом, когда ты, наконец, впервые в жизни почувствовала себя в безопасности, они забрали и это. Мне неприятно видеть, как ты страдаешь. Это слишком тяжелое бремя для такой молодой девушки, как ты. Я помогу тебе. Мы сделаем все это лучше.
Я уставилась в его бирюзовые глаза, пытаясь понять, что он имел в виду. Зак придвинулся ближе и поднес кончики пальцев к моему правому виску. Я на мгновение напряглась, но взгляд отца прогнал мои опасения.
Я почувствовала, как мои воспоминания напряглись. Они промелькнули у меня в голове, когда Зак просматривал их, как каталог. Мы с Алеком смотрим фильм, смеемся, целуемся. Кейт рассказывает мне о Двойственной Вариации Алека. Алек признался, что солгал. Майор дает мне таблетки. Моя мать устроила скандал с одним из своих бойфрендов. Файлы с заметками обо мне. Один за другим все они становились мрачными. Образы появлялись все быстрее, расплываясь в моем сознании. Лицо моей матери, когда я помогал ей принять душ, короткая вспышка нежности на ее лице.
Прикосновение Зака на секунду ослабло, но затем его пальцы снова прижались к моему виску. Алек целует Кейт. Алек сказал мне, что это было сложно. Майор сказал мне, что мне придется отправиться в сумасшедший дом. Мои воспоминания начали утекать. Я уже чувствовала себя лучше. Но что бы от меня осталось, если бы все ужасные переживания из моего прошлого исчезли? Кем бы я была? Алек всегда говорил, что его прошлое сделало его тем, кем он был. Кем бы я стала, если бы у меня отняли мое прошлое? Я посмотрела Заку в глаза. Я могла видеть, как в них отражаются мои собственные воспоминания, когда он поглощал их. Моя голова начала пульсировать, и пустота распространилась по мне, а вместе с ней пришел леденящий до костей холод.
- Подожди, - тихо сказал Зак. - Иногда холод - это побочный эффект. Скоро все закончится.
Мои зубы начали стучать, но я доверяла его голосу. Он не предавал меня. В глазах Зака промелькнуло еще больше сцен. Были похороны. Там был дом в Ливингстоне и мальчик со светлыми волосами, который лежал в луже крови. Там был туман и мальчик с ножом. Там был парень с серыми глазами и татуировкой дракона на плече. Но я не знала, кто он такой.
- Скоро тебе станет лучше, - прошептал Зак.
За его словами последовали образы.
Воспоминания — счастливые воспоминания — прокрались в пустые уголки моего сознания, наполняя их теплом и светом. Там был мальчик, бегущий через разбрызгиватель в трусах, вопящий, когда вода попадала на него, и малыш в подгузниках, в нескольких футах от него, сидящий на траве и смеющийся. Там стояла рождественская елка с разноцветными огнями, которые заливали комнату всеми цветами радуги. Там был папа, который нес меня на руках, ставил на землю и вручал мне маленький подарок. Мои маленькие пальчики разорвали оберточную бумагу. Зак опустился на колени рядом с ребенком, рядом со мной, и развернул свой подарок. Там был смех, тепло, улыбки и надежда. Я моргнула. Воспоминания заполнили мой мозг, наполнили меня ощущением целостности, принадлежности.
Кончики пальцев отпали от моих висков. Кто-то погладил меня по щеке. Я повернула голову и уставилась на мужчину с бирюзовыми глазами. Его рука обхватила мою голову, и тепло затопило меня. Я наклонилась к руке, которая держала меня. Постепенно мое зрение прояснилось, и я сосредоточилась на лице передо мной.
- Тесса? - произнес знакомый голос. Хороший голос.
Я улыбнулась.
- Папа?
- Я так рад, что ты вернулась
- Добро пожаловать домой, - сказал другой голос. Зак.
Он тоже улыбался.
Я расслабилась.
Дом.
Я была дома.