С его длинной ладони сорвалось какое - то зеленоватое свечение, и оцепенение и сонная оторопь стала постепенно пропадать. Я смог слабо пошевелить пальцами рук и ног, а затем и осторожно повернуть голову, чтобы осмотреться, куда все - таки меня занесло.
Я лежал на полу какого - то полуразрушенного здания. Изрисованные граффити стены из красного кирпича, кучи мусора на полу, перевернутый стол с рассохшейся треснувшей столешницей, несколько колченогих табуретов. Эта мебель уже не годилась в употребление, и стояла здесь, скорее, как напоминание о том, что раньше это жилище населяли люди. Сейчас же здесь царили хаос, разруха и запустение. Крыша это жилища провалилась внутрь, открывая взору небо, затянутое серыми тучами. Настолько плотным, что через них не пробивался ни один луч солнца. Оконных рам не было, и в провалах зияла черная пустота. Покосившаяся дверь в жилище висела на одной петле.
В центре комнаты стояла старая, ржавая бочка, в которой горел костер. Неподалеку от этой самой бочки я и лежал. На ворохе какого - то грязного шмотья.
- Где я?
Фраза далась мне непросто. Пересохшие губы и распухший язык слушались плохо. Слова с трудом вырывались из горла.
- В Кошмаре, - просто ответил упырь. - Я разве не сказал? Метка на твоём теле направила тебя сюда. Для того, чтобы лоа решили, стоит ли тебя принимать.
- Принимать? Куда?
- Сейчас ты сам всё узнаешь. Пора, Виго.
Зомби - Виго что - то прохрипел и шаркая направился к бочке. Встал рядом с упырем, и вдвоем они быстро зашептали какую то скороговорку, время от времени кидая в бочку странный порошок, который вспыхивал как порох, попадая в огонь. Голоса обоих то повышались, почти переходя в крик, то снижались почти до шёпота.
Сквозь приоткрытую дверь, в комнату потянулся густой молочно - белый туман. Он струился по полу с заволакивая комнату, и вскоре, в доме осталась лишь бочка и эти двое, читающие заклятье. Все остальное затянул густой туман, скрывающий предметы из виду.
- Вы призвали нас, и мы явились! - раздался громкий голос.
Гипнотизирующее заклятье мигом прекратилось. А к костру вышла фигура, очень похожая на человека, сотканная из серого сумрака. Она струилась и переливалась, то становясь почти прозрачным, то превращаясь в черную, как вороново крыло ткань. Лишь глаза его не изменялись. Багрово - красные угли мерцали в глазницах, то потухая то ярко вспыхивая
При виде этого существа, оба моих знакомца прекратили свои завывания и склонили головы в каком - то подобии поклона:
- У нас новый рекрут, мадам Катарина. И на нем ваша метка, - почтительно произнес вурдалак.
Призрак шагнул вперёд, проходя сквозь огонь и оказавшись возле моего ложа. Она задумчиво посмотрела на меня, склонив голову. Затем опустила ладонь в перчатке, прикоснувшись к моему лбу кончиками пальцев. Я стиснул зубы, чтобы не вскрикнуть. От пальцев веяло таким холодом, что мне на секунду показалось, будто мозг в черной коробке превратился в кусок льда.
- Метка прижилась, - задумчиво сказала она. - Так и быть, я принимаю его.
"В жертву"? - хотел было спросить я, но промолчал. Катарина же щёлкнула пальцами, и вокруг меня закружились черные тени.
"Точно в жертву", - мелькнула в голове пугающая мысль. - "Опоили каким - то зельем, вот мне хуета всякая и мерещится. Ебаные сатанисты".
Я попытался было встать, но взор этого призрака будто бы гипнотизировал меня, сковывая движения.
Тени, тем временем, ускорили свою пляску вокруг меня. И вот уже нельзя было выделить одну из фигур. Они двигались настолько быстро, что очертания размывались, превращая этот танец в черный вихрь. В центре которого стояла Катарина и лежал на своем предсмертном ложе я.
Вихрь ускорился, подняв с пола тучу пыли, грязи и мусора. Мне послышалось, как под напором этого смерча затрещали стены, готовые вот - вот рухнуть, и придавить всех, кто собрался в этой хижине. Плечо обожгло болью, будто бы мне к коже приложили раскалённое добела железо. Я хотел закричать, да только голос меня подвёл. Тело не могло пошевелиться. И когда боль стала настолько невыносимой, что перед глазами заплясали искры, а сознание начало меня покидать, все мигом стихло.