- И что, этот тест надежен? Мне кажется, на свете полно людей, которые способны его провалить. То есть, без таких людей наш мир стал бы только лучше, но это же не доказательство!
- Верно. Это не повод к немедленному уничтожению, но веская причина изолировать и разбираться подробно. На практике многие серийные убийцы действительно проваливают этот тест, да и не только они.
- Понятно. Провал теста человеком – некритичен, в общем-то. Главное, что одержимые не могут его пройти, да?
- В теории. На практике, Рой и Батти были убиты пациентом, которого они сочли неопасным, так как он прошел тест. В общем, ценность его – не более чем у таблетки-пустышки. Эффект плацебо. Просто руководству и общественности приятно думать, что у них есть средство контроля. Если быть совсем уж точным, то любой психологический тест вообще – средство надежное для этой цели. Попытка его пройти сама по себе показывает наличие разума и согласие следовать определенным правилам. Утверждение же о том, что одержимый не может пройти тест Роя-Батти, предельно некорректно: одержимый не будет и пытаться его проходить. Просто нападет. Исключение – если прохождение теста необходимо для обмана жертвы, чтобы пробраться к ней или выбраться из клетки. Собственно, именно так Рой и Батти погибли: одержимый обманул их, они сочли, что он – неопасный «спецкон» и дали команду его выпустить из изолятора. Правда, надо заметить, что их первоначальная форма теста была очень примитивной. Современные версии разработаны уже после них, но названы в память о Рое и Батти. Как бы там ни было, они эффективны только в особенных условиях. Пустышка. Как и дистанционно запираемая дверь, все подобные методы контроля – для успокоения общественности. Ведь днем диспетчер отпирает дверь и я свободно перемещаюсь, где хочу.
Майкен призадумалась:
- Но ведь зачастую «спецы» срываются «именно» ночью… Совпадение?
- Не путай окончательную победу хаотической части сознания, которая происходит в любое время суток, но обычно на пике эмоционального срыва, и осознанно совершенное массовое убийство как протест против условий существования. Второй случай часто происходит именно ночью, когда «спец», мучимый бессонницей, имеет время осмыслить положение, в котором он оказался, и осознать, что больше не может так жить. В этом случае двери и тесты бессильны. Допустим, если сегодня ночью я решу, что с меня довольно – преспокойно дождусь утра и пройду тест Роя-Батти. Диспетчер откроет дверь, я подожду, пока ты уйдешь, выйду на улицу – и только там брошу руль.
- Э-э-э… какой руль?
- Выражение на сленге «спецконтингента» и тех, кто имеет с нами дело. Представление о том, что «спецы» ненавидят обычных людей, в корне неверно. Мы, «спецы», любим людей и считаем себя таковыми. «Спецы», однажды отстоявшие собственные личность и тело в борьбе с эфириалом, обладают достаточной волей, чтобы день за днем бороться с останками эфириала в их сознании. Непрекращающаяся борьба ошметков двух некогда цельных сущностей, уничтоживших друг друга в борьбе, неугасимая ненависть двух противоположных частей моего нынешнего «я». Вот так мы живем. Чем платят нам обычные люди за все это, ты и сама знаешь. И когда однажды я решу, что хватит с меня черной неблагодарности и ненависти – я не брошусь в толпу и не начну кромсать людей на куски. Я просто устало закрою глаза и прекращу бороться, а все остальное сделает то, что осталось от эфириала, некогда мною уничтоженного. Вот это и называется «бросить руль».
- Ужас какой, - поежилась Майкен, и на этот раз – натурально.
Я улыбнулся:
- Ну, сегодня ночью я не смогу решить, что с меня хватит, если меня не будет мучить бессонница. А она не будет меня мучить, если я устану. И вот как раз это – в твоих силах.
Майкен зарделась, и перед тем, как прижаться ко мне своим шикарным телом, сказала:
- Твою последнюю фразу придется вырезать.
***
Все хорошее когда-нибудь заканчивается, и выходные тоже подошли к концу. Я простился с Майкен, прочитав в ее глазах намек на то, что случившееся имеет хорошие шансы повториться, и двинулся к ожидавшему меня черному автобусу. Всего-то и осталось, что дождаться новой масштабной атаки – а после нее новые выходные.
В автобусе я встретил практически всю «первую» команду, кроме Юджина. Странно, ведь обычно его подбирают передо мною.
- Привет, парни. Как прошли выходные?
- Привет, Конрад. Юджина арестовали, - сообщил мне Михаэль.
- Вот те на! За что?!
- Свернул шею какому-то ублюдку. Ну как свернул… Шел домой из магазина позавчера. Проходил мимо компании подвыпившей, а там один щенок решил произвести впечатление на подружку и не придумал ничего лучше, как оскорбить «спеца». Ну и ляпнул… Ничего такого особенного, за такое шею не сворачивают, а максимум дают в зубы. Юджин и дал, а у говнюка голова набекрень. Ну ты Юджина знаешь лучше, чем любой из нас…