«Моя команда , — подумал я. — Мои люди…»
«Я понимаю это и полностью разделяю твою дилемму», — успокаивающе сказал Паркер, прерывая ее прежде, чем она успела прийти в себя.
«Нет, ты не понимаешь», — резко ответила она. «Ты не понимаешь, насколько я виновата ».
Это заставило нас обоих замереть. Я взглянул на Паркера.
«Миссис Гамильтон», — осторожно спросил он, — «в чем именно вы чувствуете себя виноватой?»
Но она ни на кого из нас не взглянула. «Кайл был там для безопасности.
Не только для того, чтобы обеспечить безопасность команды, но и для того, чтобы помочь поддерживать закон и порядок.
Поэтому я попросила его… разобраться в том, что я слышала, — тихо сказала она. — А теперь он мёртв.
«И вы считаете, что его смерть была слишком удобной?»
«Не так ли?» — в её голосе пульсировал гнев. «Либо это совпадение, и ему просто не повезло, либо его заставили замолчать. Замолчали из-за того, о чём я его попросила», — сказала она. «Я не могу выносить незнание. Это разрушает мою веру в R&R и их работу. Как я могу гордиться чем-то, что может быть настолько осквернено? Красть у мёртвых, умирающих или раненых. Это осквернение».
«Вот почему я предлагаю прислать Чарли», — сказал Паркер. «Чтобы вы успокоились».
Она сделала короткий жест разочарования руками, и я понял, что, вероятно, вот тут-то мне и следует вмешаться.
«Прошу прощения, мисс Фокс, Чарли», — сказала она. «Не хочу вас обидеть, но Кайл Стивенс был ветераном двух войн в Персидском заливе, отмеченным наградами, и…
Афганистан, и всё равно он погиб. А теперь мистер Армстронг хочет отправить туда молодую женщину, которая вряд ли может иметь такой опыт, или...
«Одна из многочисленных сильных сторон Чарли заключается в том, что люди ужасно недооценивают её способности, — сказал Паркер. — Поверьте, она более чем способна справиться сама. Если бы она была неспособна, вы серьёзно думаете, что я бы предложил её отправить?»
Взгляд миссис Гамильтон скользнул по мне. Он снова задержался на шраме на горле, и я не мог понять, успокоил ли её этот вид. Она прикусила нижнюю губу.
«Это очень не вовремя», — сказала она, как будто этот последний аргумент мог меня переубедить.
На мне были наручные часы TAG Heuer, которые мне подарил Шон.
Подарок «Добро пожаловать в Нью-Йорк» вскоре после нашего прибытия. Я проверил его и быстро произвёл мысленные подсчёты. Не в первый раз с тех пор, как какой-то ублюдок снёс мой Buell Firebolt с дороги, я проклинал себя за то, что до сих пор не заменил велосипед. Это сократило бы время в пути вдвое.
«Я держу дома наготове дорожную сумку, — сказал я. — Я могу быть готов к выходу меньше чем за час».
Миссис Гамильтон молчала, наверное, полминуты. Мы позволили тишине длиться.
Наконец она вздохнула и поднялась на ноги. «Хорошо», — сказала она, взглянув на свои часы. «Час? Это хорошо, потому что следующий транспортный самолёт должен вылететь из грузового центра аэропорта имени Кеннеди чуть больше чем через три часа».
Я улыбнулся. «Тогда у меня будет достаточно времени».
***
Паркер сам отвёз меня в аэропорт, несмотря на мои протесты. Я был благодарен за поездку, но если он слишком часто будет выступать в роли моего личного шофёра, то начну получать от других парней понимающие взгляды и комментарии о том, что босс пытается залезть мне в штаны.
Проблема была в том, что они не сильно ошиблись.
Не то чтобы Паркер когда-либо был настолько груб, но он показал без всяких сомнений, что достаточно лишь малейшего
воодушевление с моей стороны превратить наши отношения во что-то более личное.
Он хотел меня, возможно, даже любил. И где-то в глубине души я понимала, что это был бы такой лёгкий шаг.
Это было бы совершенно неправильно для нас обоих.
«Если у вас возникнут какие-то догадки, сомнения, подозрения, обращайтесь ко мне, как к придурку», — приказал он, высаживая меня возле ангара транспортной компании, которая координировала поставки грузов для ликвидации последствий землетрясения.
«И Чарли, береги себя».
«Хорошо», — ответил я, отвечая на оба вопроса. Я схватил сумку из ниши для ног и вылез, но замер, пока рев реактивного самолёта, разгоняющегося на взлёте, не даёт мне говорить.
Затем я спросил: «А если вы что-нибудь услышите от Шона…?»
Его лицо посуровело. «У меня есть люди, которые этим занимаются. Когда мы его найдём,
— Нет, если … — Я тебе позвоню, — пообещал он. — Так же быстро.
Девять
На следующее утро после моего прибытия я встретился с двумя последними постоянными членами того, что миссис Гамильтон назвала «основной командой», составляющей R&R. Худой, беспризорной девушкой и длинноногой светловолосой стервой.