Когда я вошёл в столовую, где безостановочно подавали завтрак, Джо Маркус как раз уходил. Мы, как обычно, потанцевали в дверях, прежде чем он отступил назад и слегка нетерпеливым кивком головы пригласил меня войти.
«Сегодня утром ты будешь работать с Хоуп. Девушка у дальней стены...
«Выглядит так, будто она не ела месяц и не будет есть ещё», — описывая её, сказал он. «Это Хоуп Тайлер. Не позволяйте её внешности обмануть вас. Она лучшая из всех, кого я видел за долгое время. Но вы сами сможете оценить это позже».
Я проследил за направлением его взгляда и увидел девушку, чья худоба подчеркивала её молодость. Она была вся из костей и острых углов. Следуя описанию Маркуса, я заметил, как она уплетала типичную углеводную еду, предлагаемую продовольственной службой армейского лагеря, и заключил, что у неё молниеносный метаболизм, полые ноги или же ленточный червь.
Рядом с ней сидела длинноногая светловолосая стерва.
Суку звали Лемон. Это был четырёхлетний палевый лабрадор-ретривер с чрезвычайно чувствительным носом и самыми выразительными бровями, которые я когда-либо видел у собаки.
Я наполнил свой поднос едой, прежде чем подойти и представиться. За время службы в армии я ел в сотнях подобных мест. Страна, климат и кокарды могли быть другими, но запах оставался тем же.
Когда я подошёл, собака подкралась и тяжело прижалась к моему бедру. Обычные правила содержания животных отдельно от еды в армии не действовали. Если в вашем подразделении была собака, способная учуять самодельные взрывные устройства, вы всегда держали её рядом.
«Привет, а чего ты хочешь, а?» — пробормотал я. «Ага, как будто я не мог догадаться».
Жёлтый лабрадор яростно бился хвостом по моим коленям, топча мне ноги. Это был мой самый восторженный приём за всё время.
Когда это не привлекло к собаке желаемого внимания, она пару раз сдержанно залаяла и несколько раз подпрыгнула на вытянутых лапах от пола. Мне показалось, что она просто пыталась украдкой взглянуть на то, что лежит у меня на подносе.
«Лемон, оставь её в покое!» — сказала Хоуп, впервые оторвав взгляд от тарелки. «Кор, извини. Если она не в шлейке, значит, думает, что ей не нужно меня слушать. Лемон!»
У неё был британский акцент, неопределённой смеси региональных акцентов, возможно, с оттенком южнолондонского. Я пробирался к ней между столиками, а собака следовала за мной по пятам.
«Лучше, чем наоборот, пожалуй. И это не проблема — я люблю собак». Я посмотрел на Лемон, у которой были потрясающие зелёные глаза. Она склонила голову набок, умоляюще пытаясь убедить меня, что ей грозит неминуемая голодная смерть, если я не подсуну ей половину своей еды. «Ни за что», — сказал я ей. «Этот бекон, возможно, нуждается в радиоуглеродном анализе, но он весь мой».
Хоуп рассмеялась. «О, она точно знает твой номер, Лем», — сказала она собаке, поглаживая её золотые кончики ушей.
«Именно так», — согласился я. «Не против, если я к вам присоединюсь?»
«Чувствуйте себя как дома», — сказала Хоуп. «Всегда приятно встретить земляка-британца».
Она закончила есть жареное и теперь выпрямилась, почти деликатно вытерев рот, прежде чем потянуться за кружкой. Судя по цвету и запаху, она была наполнена тем самым крепким армейским чаем, который я так хорошо помнила и так не любила. Как я уже говорила...
некоторые вещи никогда не меняются.
«Джо Маркус указал мне на вас», — сказал я, разгрузив поднос. Я протянул руку. «Я Чарли Фокс. Похоже, сегодня мы работаем вместе».
Хоуп ответила не сразу. Она просто сидела и смотрела на меня со странным выражением лица, словно я сказала что-то непонятное.
Словно почувствовав, какой неловкий момент назревает, Лемон просунула нос под локоть Хоуп и потянула его вверх, расплескав чуть теплый чай по всей поверхности стола.
Хоуп запротестовала, воскликнув: «О, Лемон !» Но она смеялась, когда говорила это.
К тому времени, как мы убрались, и один из бойцов с улыбкой принёс ей новую кружку чая, напряжение спало. Лемон опустилась на задние лапы и продолжила тереть пол хвостом, но уже более равнодушно. Её проникновенный взгляд метался между нами, словно зритель на теннисном матче.
«Не верю», — сказала тогда Хоуп. «Когда Райли вчера сказал, что поедет за новым парнем в аэропорт, я подумала: ну, ты и есть парень».
Она оперлась локтями на козлы и поднесла кружку к самым губам. Ногти на её тонких пальцах были обкусаны до основания, что заставило меня поморщиться.