«Он вполне может быть тем человеком, который, как вы говорите, проник сюда прошлой ночью», — сказал Пек. «Хотя я проверил все точки входа и могу лишь предположить, что этот человек был высококвалифицированным специалистом или что у него был доступ».
Это было эхом моих собственных ранних мыслей, и хотя он оставил эту мысль нерешённой, никто не захотел за неё ухватиться.
«Так зачем же красть их документы?» — спросил я. «Чего это даёт?»
«Возможно, грабитель был им знаком», — Пек неопределённо взмахнул рукой. «Возможно, он боится, что, если мы сможем опознать этих людей, мы сможем установить и его связь?»
Взгляд Маркуса длился на секунду-другую дольше, чем требовалось, и красноречиво говорил о том, что он думает об этой идее.
«Или, возможно, — повторил я слова командира с каменным лицом, — мистер Рохас сможет заполнить некоторые пробелы».
Пек выпрямился, показывая, что легкая насмешка не осталась незамеченной.
«Я допрошу Рохаса в своё время. Надеюсь, вы доверите это мне». Он сдержанно поклонился доктору Бертрану и Джо Маркусу, но, полностью проигнорировав меня, направился к главному выходу из морга.
«Знаешь, Чарли, — сказал Маркус, наблюдая, как командир исчезает. — У меня такое чувство, что ты ему очень не нравишься».
«Ах-боже-какая-жаль-неважно», — весело сказала я. — «Ну и когда мы пойдём к мистеру Рохасу?»
На секунду суровое лицо Маркуса расплылось в улыбке. «Как только будешь готов».
«Я просто пойду и сообщу Хоуп, что происходит», — сказал я. «Встретимся у вертолёта через пять минут».
Но Хоупа в столовой, как я и ожидал, не было. Я побежал через плац к назначенному нам унтер-офицерскому общежитию, понимая, что если я опоздаю хотя бы на полминуты после обещанных Маркусу пяти, он, скорее всего, уйдёт без меня.
Вот почему я забыл о хороших манерах и просто распахнул дверь в комнату Хоуп, уже крича ее имя.
И голос мой замер в горле.
Хоуп сидела, скрестив ноги, на кровати. Когда я ворвался, её голова вскинулась, и губы беззвучно пробормотали «о». Перед ней на рубашке была разбросана куча камней. Некоторые из них были галькой, той самой, которую, как я видел, Лемон так торжественно передавала ей, когда мы были в поле.
Но остальные были слишком малы, чтобы их могла схватить собака, какими бы хрупкими они ни были. Они блестели на ткани, огранённые, отшлифованные и отполированные – драгоценные камни, которые я видел разбросанными у ювелирного магазина Сантьяго Рохаса.
Хоуп напряглась, её глаза бешено забегали. Они даже метнулись туда, где Лемон лежала, растянувшись на одеяле, рядом с любимой игрушкой для жевания. Когда я вошла, жёлтый лабрадор перевернулся с бока на живот и пару раз громко чихнул, словно пробуждаясь ото сна. Она подняла голову, узнала меня и снова плюхнулась на спину с громким ворчащим вздохом.
Рефлекс бегства Хоуп сжался и рухнул, унеся с собой и её самообладание. На мгновение мне показалось, что она вот-вот расплачется.
Я застыл, держась одной рукой за дверную ручку, пока не услышал приближающиеся шаги и голоса. Я быстро вошёл и закрыл дверь.
«Что происходит, Хоуп?» — спросил я, стараясь говорить спокойно и тихо. Я видел, как Лемон бросилась на защиту своего куратора, когда тот…
Было ясно, что девочке угрожают, и у меня не было никакого желания оказаться объектом этих укусов.
Хоуп вскочила с кровати, запутавшись босыми ногами в одеяле, и в спешке упала прямо мне в объятия.
«Пожалуйста», — сказала она, глядя на меня. «Пожалуйста, Чарли, никому не говори!»
«Надежда…» Мой голос беспомощно затих. Я покачал головой и устало сказал: «Просто скажи мне, что, чёрт возьми, происходит, ладно?»
Похоже, это задело её сильнее, чем любые резкие слова. Она вырвалась и сползла на край кровати, опустив голову. Лемон, слегка перевернувшись на спину, смотрела на неё снизу вверх, размахивая двумя лапками и высунув язык.
Хоуп погладила ногой живот собаки.
«Ты их на улице подобрала, да?» — спросил я, увидев, что она не отвечает. Пусть Джо Маркус идёт без меня, если ему, чёрт возьми, так угодно.
Для меня это было важнее всего. Впрочем, у меня не было всей ночи. «Надежда?»
«Да», — сказала она, поднимая голову и выражая мне несомненный вызов. «Они просто лежат там, черт возьми. Любой может себе это позволить. Думаешь, они ещё останутся к тому времени, как ювелир получит разрешение вернуться?»