И он этого хотел.
«И месье Лефевр не хотел отпускать его», — предположил Маркус.
Рохас беспомощно кивнул, его английский язык был прерывистым от горя.
«Он выстрелил ему в грудь, и тот ушёл. А потом здание начало трястись, и я… я мало что помню после этого».
Он откинулся на спинку стула, словно пересказ этой истории физически истощил его. Я на мгновение замолчал, пытаясь сопоставить его рассказ с пробелами в нашей временной линии. Всё казалось бы сходным, если бы не неизвестный злоумышленник, который проник в дом, чтобы украсть документы пары.
— и к тому же из безопасного здания, расположенного посреди военной базы.
Я всё ещё не видел в этом смысла. Разве что Пек был прав, и между парой и грабителем была какая-то связь, которую он счёл слишком очевидной, чтобы рисковать и раскрывать.
«Есть ли у вас какие-нибудь идеи, кто мог вас ограбить?» — спросил я. «Или, может быть, есть какая-то связь между вошедшей парой и ограблением?»
«Как это может быть, если он застрелил этого человека?» — потребовал Рохас.
Я переглянулся с Джо Маркусом, но и на его лице не увидел просветления. Возможно, мне стоило попросить Паркера Армстронга покопаться в паре французов и посмотреть, что он сможет предложить.
Мы поднялись на ноги. Маркус протянул руку Рохасу, который снова коротко пожал её и сделал то же самое с моей.
«Что ж, спасибо за ваше время и терпение, мистер Рохас», — сказал Маркус. «Мы надеемся…»
«Что, чёрт возьми, здесь происходит?» — раздался раздражённый голос из дверного проёма. Командир Пек вошёл в комнату и…
Он замер на месте, увидев сидящего в кресле мужчину с разбитой головой, все еще обмотанного повязками.
«А, командир Пек, не так ли?» — сказал Рохас, и в его улыбке послышалась нотка грусти. «Меня зовут Сантьяго Рохас. Полагаю, вы хотите поговорить со мной».
«Мистер Рохас», — ответил Пек так сухо, что его обращение с нами казалось просто восторженным. Враждебность исходила от него, как холодный воздух из открытой дверцы холодильника.
«Прошу прощения, мистер Маркус, мисс Фокс», — сказал Рохас, и горькая улыбка изогнула его распухшие губы. «Боюсь, у нас с командиром есть… общая история, не так ли?»
Пек ничего не сказал.
Рохас рассмеялся. «Добрый командир много работает, — продолжил Рохас, — а его жена — одинокая и привлекательная женщина». Он пожал плечами, насколько это было возможно. «Наша… дружба закончилась уже давно, но, думаю, я всё ещё не прощён».
Пек с трудом расслабил плечи и челюсть. «Наши личные… разногласия не помешают мне выполнять свою работу», — процедил он. «Можете быть уверены».
Двадцать семь
«Мы работаем вслепую», — сказал Маркус, когда мы вышли на улицу и направились к «Беллу».
«Вам, на работе, к этому пора привыкать», — сказал я, и на моём лице появилась лёгкая улыбка, которая так и не стала шире. «Почему бы вам не обратиться к своим источникам — узнать, что они говорят?»
«Мои источники?»
«Вы достаточно быстро узнали обо мне все эти кровавые подробности после моего прибытия, — мягко заметил я. — У вас, должно быть, есть надёжный источник информации где-то в пути».
«Хорошо, да», — согласился он. «И спорадически. И прямо сейчас мой «источник»
как вы его называете, находится в командировке и не имеет регулярной связи по мобильному телефону».
«Что ж, мне повезло, что мой источник сидит у телефона в Нью-Йорке, — сказал я. — Я могу попросить своего босса немного покопаться в этом, если вы…
хотеть?"
«Мы говорим о Шоне Мейере?» — спросил он. «Или о Паркере Армстронге?»
Моё колебание было лишь незначительным. «Паркер».
Он внимательно посмотрел на меня, и я смог увидеть все «за» и «против», промелькнувшие за его каменным взглядом, прежде чем он сказал: «Сделай это».
Я вытащил телефон из кармана и нажал на быстрый набор прямого номера Паркера. Он ответил на третий звонок — для него это было слишком медленно.
«Чарли, как дела?»
«Довольно тихо», — ответил я, и он понял, что это означает обратное. Я наблюдал, как Джо Маркус подошёл к Райли, который возился с натяжением лебёдки, которую он только что установил. «У тебя есть что-нибудь для меня?»
«Мы проверили девушку», — осторожно сказал он. «Никаких записей, даже штрафа за парковку. Хотя, учитывая, что у неё нет водительских прав, в это, возможно, не так уж и сложно поверить. Никаких просроченных платежей, никаких окончательных требований, никаких кредитных карт. Эта девчонка — практически призрак».
«Хм», — сказал я. «Могу ли я попросить вас повторить это?»