«Сеньор Рохас? Что ему от них нужно?»
Я покачал головой. «Это не Рохас». Это привлекло их внимание, хотя Джо Маркус и так был на полпути к такому же выводу. «Думаю, человек, которого мы приняли за Сантьяго Рохаса, на самом деле французский вор драгоценностей, Энцо Лефевр».
«Но коммандер Пек, он опознал тело в морге как Лефевра». В её голосе слышалось возмущение от предполагаемого неуважения к её профессиональной репутации, как будто кто-то намеренно решил испортить её почти безупречную репутацию.
«У парня не было лица, так что, возможно, Пек предположил это, — поправил ее Маркус, — основываясь на его близости к телу женщины, Дюбуа.
Без других средств идентификации, таких как личные вещи, которые были украдены,
У нас не было причин думать иначе».
«А теперь?»
«Вы сами сказали, что он говорит по-испански с французским акцентом...»
«Это косвенные обстоятельства», — отмахнулась она. «В детстве он мог бы нанять няню-француженку».
«Рохас приехал из Бразилии, потому что его религиозная семья оказывала на него давление из-за его гомосексуальности, — сказал я. — И всё же он рассказал нам, что у него был роман с женой Пека».
Маркус кивнул. «И Пек его поддержал». Его взгляд встретился с моим.
«И зачем ему это делать, а?»
Я нажал кнопку повторного набора на телефоне, не отрывая от него взгляда. Когда звонок ответили, я коротко спросил: «Паркер, как быстро ты можешь прислать мне фотографию Сантьяго Рохаса?»
Никаких лишних вопросов, только стук клавиш на заднем плане. «Итак, он уже в пути к вашей камере. Что-нибудь ещё нужно?»
«Нет, спасибо. Я тебе позвоню».
Через несколько мгновений мой телефон издал звуковой сигнал, сигнализируя о входящем графическом сообщении. Изображение JPEG развернулось на экране.
Мучительная медлительность. Когда загрузка закончилась, я передал телефон Маркусу.
«Это не тот парень», — категорично сказал он.
Доктор Бертран ничего не сказала, но ее губы сжались в тонкую линию, а лицо побелело.
«Как нам их найти?»
«Мы вызовем полицию», — сказал я.
Тридцать девять
Уилсон не задал ни единого вопроса, когда я просто сказал ему, что кто-то захватил вертолёт R&R и взял заложников. Мы догнали его, недавно зашитого, с левой рукой на перевязи, уже на борту полицейского евровертолёта на площадке у входа в больницу с заведёнными двигателями.
Когда мы втроем нырнули под главный винт и собирались бежать к нему, Джо Маркус схватил доктора Бертрана за руку.
«Алекс, тебе следует остаться здесь».
«Нет!» — сказала она. «Она под моей ответственностью, как и под твоей, Джо».
Он пожал плечами и отпустил без дальнейших споров. Мы добрались до еврокоптера и забрались на заднее сиденье.
Пилот поднял Eurocopter в воздух и спросил через плечо: «В какую сторону?».
Уилсон осторожно повернулся к нам с места второго пилота. «Есть идеи, куда они направляются?»
«Если он хоть немного здравомыслящий, то я бы предположил, что это ближайшая граница», — сказал Джо Маркус.
«А если он глупый, а?»
«А пока давайте просто поднимемся туда и посмотрим, что мы сможем увидеть».
Пилот пожал плечами и набрал высоту. «Еврокоптер» был новее «Белла» и, наверное, на сорок пять узлов быстрее, но если мы не знали, куда гнаться, это преимущество сводилось на нет.
Я посмотрел на часы. «Райли» мог находиться в воздухе и лететь со скоростью сто двадцать узлов уже минут пятнадцать. Диаметр зоны поиска постоянно увеличивался.
«Знаем ли мы, кто взял ваших людей в заложники?» — спросил Уилсон.
«И чего они хотят?»
Маркус кратко рассказал о Сантьяго Рохасе, нашей теории о том, что он был Энцо Лефевром, и о загадочном радиосообщении Райли.
«Если этот Лефевр — профессионал, это хорошо, — сказал он. — Значит, он с меньшей вероятностью сделает с ними что-нибудь глупое».
«Мы знаем, что он уже совершил одно убийство», — сказал я. Доктор Бертран бросил на меня острый взгляд. «Если он подменился, кто, по-вашему, выстрелил в грудь настоящему Сантьяго Рохасу — этот таинственный третий человек, которого никто не может найти?»
«Похоже, ваш пилот выдержит такое давление», — сказал Уилсон.
«Какой у него позывной? Я попрошу своего парня позвонить ему и представиться авиадиспетчером, что-то в этом роде. Стоит попробовать, а?»
«Но ведь над городом нет диспетчерской службы, не так ли?» — спросил я.
«Нет», — Маркус мрачно улыбнулся. «Надеемся, Лефевр этого не знает».
Уилсон поговорил с пилотом. Примерно через минуту он вернул нам сложенную авиационную карту с нацарапанным на ней заголовком, морщась от того, что ударился травмированной рукой.