С особой тщательностью Рейме разыскивал крупицы сведений о древнем, существовавшем то ли на самом деле, то ли лишь в героических преданиях, без которых не могут обходиться люди в смутные времена, первом поселении людей — Олачиле. Великом городе, основанном Первым Человеком, нашедшим в Первородном Пламени Тёмную Душу, разделившим её между своими сородичами и создавшим расу людей. О городе, само звучание названия которого почему-то отзывалось в душе Рейме мучительной горечью, словно там, в этом то ли реальном, то ли выдуманном поселении осталось какое-то незавершённое лично им, Рейме, чрезвычайно важное дело, от которого зависит судьба этого мира.
Находя очередное упоминание или хотя бы малейший намёк, отсылку к другим текстам, где говорилось об Олачиле, Рейме каждый раз ощущал необъяснимый укол тревоги и мучительного сожаления. И ко всему прочему теперь ему при этом почему-то каждый раз вспоминалась Нашандра.
Вот этого Рейме никак не мог себе объяснить. Он предполагал, что в своих странствиях, подробностей которых королева до сих пор не могла вспомнить, она побывала на землях, которые когда-то были Олачилем. И каким-то образом принесла с собой отпечаток тамошней недоброй магии. Но существует ли здесь связь с древними легендами о падении Олачиля в Бездну — Рейме установить не удавалось.
Однако он не мог отделаться от ощущения, что с королевой что-то не так. И сам ненавидел себя за эти подозрения, видя, как светлеет лицо Вендрика в присутствии Нашандры. Она принесла в королевство покой. Но почему королевскому защитнику казалось, что этот покой схож с покровом тьмы?..
Шаналотта. Сейчас
Шаналотта стояла прижавшись спиной к могучему дереву в запущенном закоулке парка цитадели и глядя вверх. Лёгкий ветерок играл листьями, похожими на растопыренные ладошки, и клочки голубого неба словно подмигивали ей сквозь ажурный купол кроны. От ствола старого дерева струились спокойствие и древняя сила. Шаналотта с благодарностью впитывала их — сейчас ей это было просто необходимо.
Конечно, она знала, кто такой Навлаан — прекрасно знала из кошмаров Алдии. Помнила и его жгучий страх, когда тот мчался на помощь своему кумиру в сожжённую по приказу короля деревню чернокнижников. И его горькое разочарование, когда Навлаан отказался взять его в ученики. И смутное беспокойство все последующие годы, постепенно переросшее в уверенность в том, что тёмного мага уже нет в живых.
И то, что Шаналотта смогла понять о природе Навлаана, ей совершенно не понравилось. Точнее, не столько ей самой, сколько скрытой в ней сущности Древнего дракона.
«Он опасен, — заявил как-то раз дракон. — Он сможет изменить естественный ход вещей. Он приобретёт власть, которую не должен получить. Если встретишь — помешай ему. Это твой долг. Иначе — всё напрасно».
Шаналотта знала, что встреча с Навлааном неизбежна. Ждала её — и боялась. Она уже привыкла не слишком-то доверять своей второй сущности: если дракон говорит, что чернокнижник опасен, это вполне может означать, что он опасен для драконов, а значит — он на стороне людей. И любопытство в человеческой душе Шаналотты разгоралось всё сильнее — одновременно с тем, как угасала в сердце Алдии надежда увидеть своего несостоявшегося наставника живым.
И вот предложение Шаналотты помочь Алдии в лабораториях послужило чем-то вроде знака призыва. Алдия, естественно, пришёл в ужас от мысли, что его девочка окунётся во все те ужасы, которые творились в подвале замка. Он ведь не мог знать, что она незримо присутствует там рядом с ним уже много лет… И в отчаянии воззвал к неким силам, которые не могли не откликнуться на его зов. Естественно, силы эти были недобрыми — кому, как не Тьме, служил архимаг своими деяниями уже не одно десятилетие?..
И вот тёмный маг здесь, в цитадели. Шаналотта наконец получила возможность лично убедиться в своих предположениях относительно того, каковы же мотивы её «драконьей половины».
И ощутила в момент встречи с Навлааном что-то странное.
Что-то в ней испугалось до ледяного оцепенения, до беззвучного крика, будто она внезапно обнаружила себя стоящей на тоненькой дощечке над бездонной пропастью.
А что-то встрепенулось, словно учуяв струю свежего воздуха в бесконечном каменном лабиринте.
Выход?..
Она потянулась за этим лёгким сквозняком, сделала шаг, второй…
Попалась.
Теперь она уже не могла разобраться, какая часть её души так кричала об опасности. Кого до смерти страшит Навлаан — человека или дракона?
Он пришёл — и разрушил баланс, смял и исказил барьер, с таким трудом выстроенный ею в сознании между человеческой душой и душой дракона.
Что-то скоро случится. И ей понадобится много сил, чтобы выстоять самой — и, возможно, спасти Алдию.
Шаналотта повернулась к дереву лицом и обняла ствол, прижавшись щекой к тёплой шершавой коре.
— Спасибо, друг, — шепнула она. — Не держи зла на Алдию. Он этого не хотел, ты же знаешь. Это всё она… Спасибо, что делишься силой. Хотела бы я знать твоё имя… — она закрыла глаза, вслушиваясь. И вдруг ей почудилось что-то в шелесте листьев… Но она не смогла разобрать. Длинное слово с несколькими ударными слогами, напоминающее звук, с которым по земле волокут тяжёлый камень.
9
Сожжённый дневник Алдии
Я ненавижу сон. Он похож на смерть. Я ненавижу умирать каждый вечер. А что если смерть — это просто бесконечный сон, где прячутся все самые жуткие кошмары, которые населяют наш разум за всю бесконечно долгую жизнь?
Я устал. Но отдыха не будет.
Я — человек. Я, старший брат короля, король по праву рождения, один из сильнейших магов современности — бессилен против проклятия человеческой жизни.
Проклятие жизни?
Да, всё верно. Жизнь — всего лишь другое имя смерти.
Грехи людей. Говорят, что Проклятие — расплата за грехи. Но чьи? Разве это люди нагрешили настолько, чтобы заслужить столь жуткую участь?
Кто в ответе за это?
Я готов на всё. На всё ли? Да, я уверен. Только бы избавиться от кошмаров. Это мое проклятие. Я не сожалею, слышите? Ни о чем не сожалею. Я буду продолжать. Нет никого в этом мире, кого я не готов принести в жертву во имя науки.
Кроме брата.
Что будет с братом, если однажды кошмары не отпустят меня?
Алдия. Сейчас
— Я принёс кое-что, — Навлаан протянул Алдии потрёпанную толстую тетрадь. — Здесь некоторые заклинания и описания ритуалов из того самого закрытого архива, — он быстро глянул на архимага и слегка улыбнулся. — Я отобрал только те, которые… Скажем так, я постарался взять только ту часть тёмного искусства, которая представляется мне не слишком опасной для рассудка заклинателя.
Алдия уловил интонации. И невольно поёжился.
Уж если Навлаан сомневается…
— Я сам испытал почти каждую из описанных здесь практик, — продолжил чернокнижник, — за исключением тех, для исполнения которых у меня не хватило… ресурсов, — он многозначительно обвёл взглядом полки и шкафы вдоль стен лаборатории. — Далеко не всё доступно магу-изгнаннику, прячущемуся в пещерах и развалинах. А у тебя здесь…
— Всё, что только можно пожелать, — закончил Алдия. — Всё, что мне нужно, я могу достать без затруднений.