— Ну, если он лучше других знает, с чем имеет дело…
— Да, возможно… Так вот, я готов был предложить Тьме очень многое. Но Алдия… Он пошёл дальше. Я показал ему путь к Тьме — а он стал прокладывать его дальше вглубь. К самому её сердцу. Он готов был предложить Тьме больше — и, конечно, она не отказалась… — чернокнижник вдруг согнулся, обхватил себя руками, резко отвернулся от девушки и, пошатываясь, быстро зашагал прочь.
— Мастер Навлаан? — обеспокоенно окликнула его Шаналотта. — Вам плохо? Вам как-то помочь?..
— Не сейчас, — глухо и явно через силу, каким-то странным, дребезжащим голосом выговорил тот. — Позже… побеседуем. Прошу простить меня, — он перешёл на неровный бег и скрылся в темноте коридора.
Шаналотта горько вздохнула. Снова эти слова… «Не сейчас». Она уже понимала, что никакого «позже» не будет. Она теряет их. Одного за другим… Защиты больше не осталось. Теперь нужно полагаться только на себя.
«Дракон? Ты… Хоть ты-то ещё на моей стороне?»
Вторая сущность не отозвалась. Дракон словно бы съёжился, кожистые крылья мелко дрожали, будто бесплотное сознание древнего существа ощущало тот же самый сводящий с ума мёртвый холод, пришедший из кошмаров Шаналотты.
15
Вельстадт. Сейчас
— Я готов заступить в караул, Ваше Величество.
— Нет, Вельстадт, отдохни сегодня. Полагаю, тебе сейчас не до дежурств.
— Но, Ваше Величество…
— Это приказ.
— Слушаюсь, Ваше Величество.
— Вельстадт… Не волнуйся за меня. Мне ничего не угрожает.
— Прошу простить мою дерзость, Ваше Величество.
— Я понимаю тебя. Как никто другой, понимаю… Ступай. Тебе нужно отдохнуть.
Потрескивает и чадит догорающий факел. Надо бы сменить…
Да и демоны с ним.
Заканчивается в бутылке вино. И слава богам. Иначе…
А вот за второй бутылкой можно и сходить…
Вельстадт тяжело поднялся и сделал шаг к двери. Остановился, постоял немного. Развернулся и снова сел на жёсткий стул. Посмотрел через стол на второй стул, напротив. Как странно сидеть лицом к двери… Непривычно. Странно видеть знакомую комнату с непривычной стороны. Как будто сам у себя в гостях находишься.
Но сейчас сидеть на своём обычном месте не было никаких сил. Весь вечер смотреть на второй в комнате стул, который теперь всегда будет оставаться пустым…
И второй кубок больше никогда не придётся доставать из ларя. Впрочем, как и первый. Не будет же Вельстадт пить один. Сегодня — особый случай…
Давно перевалило за полночь, а сна даже близко нет. А мог бы сейчас быть при деле… Обходил бы крыло королевских покоев, проверял бы посты, прислушивался к тихому свисту гуляющих в коридорах сквозняков. Был бы занят…
Мог бы не думать.
Хотя… Такое занятие всё равно не избавило бы от мелькающих в голове обрывков слов, картин, звуков. Лязг стали, тяжёлое дыхание, звон и шипение магических сфер и стрел. Всё так знакомо… И так не похоже на то, чем должно быть. Как в кошмарном сне, где ты видишь старого друга, радостно бросаешься к нему… И натыкаешься на недоумённый взгляд: «Простите… мы знакомы?..»
Бой с Рейме. С лучшим другом, с верным и бессменным напарником. С единственным в последние десятки лет достойным соперником в тренировочных боях.
Но сегодня была не тренировка. Это было всерьёз.
Поверить в реальность происходящего оказалось очень сложно. Они с Рейме вышли с оружием друг против друга… Не для того, чтобы размяться, потренироваться, отработать новый приём.
Чтобы убить.
Как такое могло стать возможным?
К тому же… Что-то ещё не давало покоя, мешало, царапалось на краешке сознания. Помимо того, конечно, что Вельстадту вообще пришлось арестовать лучшего друга за государственную измену, да ещё и по решению суда скрестить с ним оружие в поединке.
Рейме — предатель. Рейме — преступник. Рейме изгнан из Дранглика без права возвращения.
Рейме — больше не капитан Королевской Стражи.
Рейме больше здесь нет…
Сердце давило, в груди словно поселилась тяжёлая простуда, мешая дышать. И Вельстадт отчаянно цеплялся мыслями за те несообразности, за те странные вопросы, которые роились у него в голове с той самой минуты, когда Рейме, сбитый с ног заклинанием, в очередной раз отлетел к краю арены… и больше не поднялся.
Он прекрасно умел отражать это заклинание. Он наверняка видел, что Вельстадт готовится применить именно его — всё повторялось, как в дурном сне, возвращающем воспоминания о прошлых событиях в искажённом, уродливом виде. Десять лет поединков. Десять лет соперничества, переросшего в крепкую дружбу.
Рейме не мог пропустить этот удар!
Просто не мог.
Может, он был заколдован?.. Это бы всё объяснило. В том числе и измену, клевету на королеву…
Нет. Невозможно. Вельстадт почувствовал бы. Да и распорядители проверяли Рейме перед началом поединка — на предмет использования запрещённых чар. Они бы распознали чужое колдовство.
Вельстадт вылил остатки вина из бутылки в кубок, залпом выпил, швырнул глиняный сосуд о стену и схватился обеими руками за голову. Что же было не так?
За эти годы он изучил все интонации, все жесты, все тонкости выражения лица товарища. Он легко предугадывал действия Рейме в бою — по ритму дыхания, по звуку шагов. И знал, что напарник точно так же без труда «читает» его. Поэтому тренировочные бои заканчивались хотя бы сколько-то ощутимым перевесом кого-то одного из них, только если второй…
Бутылка полетела в стену следом за кубком. Вельстадт озадаченно посмотрел на стену, от которой брызнули осколки, затем на свою руку. Вообще-то бить посуду — не в его характере…
Рука медленно сжалась в кулак.
Так вот оно что!
Рейме поддался ему. Он хотел, чтобы Вельстадт победил. Возможно, чтобы убил его. Рейме — нежить, и смерть для него — всего лишь способ переместиться… Но куда? Рейме не был привязан ни к одному Костру, он возродился бы там же, где и умер. Значит, это не способ сбежать от правосудия. Тогда зачем?..
Вельстадт вскочил с места и заметался по крошечной комнатушке, как крупный зверь в тесной клетке. Два шага вперёд — два назад. Тесно. Душно. Давит…
Что же это значит?
И взгляд Рейме сквозь прорези шлема — он смотрел на старого друга так, что у Вельстадта внутри всё перевернулось. Рейме взглядом кричал о чём-то. Искал прощения? Или — понимания?
Молил: «Прочти мои мысли. Больше меня никто не услышит. Кроме тебя, мне не на кого надеяться»?
«Кто-то ведь должен остаться Королевским Защитником…»
Вельстадт медленно выдохнул через сжатые зубы.
Ну конечно…
Разговор накануне. Рейме что-то говорил о Нашандре. Опять его навязчивая идея о том, что королева опасна для короля. Он ведь искренне верил в это. И отправился к Вендрику, чтобы предупредить того об опасности. Он знал, наверняка знал, чем закончится этот разговор. И всё же пошёл…
Потому что Рейме просто не может не делать того, что должен.
Вельстадт потряс головой. Но ведь…
Этого не может быть.
Или может?..
Рейме близко сошёлся с архимагом Алдией. А Нашандра изгнала Алдию из Дранглика. Да, формально никто не запрещал брату короля и дальше оставаться в замке, но… Все приближенные Вендрика прекрасно знали, чем на самом деле являлся поспешный отъезд архимага в удалённую крепость.
Алдия подозревал Нашандру. И она избавилась от него?
Хмель мгновенно выветрился из головы. Вельстадт вскочил со стула, бросился вон из комнаты — и едва не налетел на одного из своих подчинённых, лейтенанта Эйгерта.
— Капитан, скорее! — выкрикнул он. — Там что-то жуткое творится!
— Вендрик? — выкрикнул Вельстадт уже на бегу.
— Нет. Королева… Скорее! Сюда! Она в пустом крыле!
— А где Вендрик?
— Не знаю, его я не видел…
Вбежав в коридор нежилого крыла замка, Вельстадт словно бы налетел на податливую, но вполне осязаемую стену. Низкий, отдающийся во всём теле звук словно выталкивал назад, пульсируя, будто кто-то медленно и ритмично бил в барабан. Махнув рукой подчинённому — «Жди здесь!», Вельстадт, преодолевая сопротивление, двинулся дальше по коридору. Воздух сгустился и раскалился, обжигая горло. Запахло грозой и серой. Звук с каждым шагом усиливался, голову сдавливало болью, ломило глаза. Капитан, стиснув зубы, ускорил шаг.