— Вы ищете короля? — спросила она. Алдия кивнул. — Они направлялись в склеп. Поторопитесь, — и Мильфанито скрылась из виду, опустившись на пол. Через мгновение из-за окна полилась печальная и невыразимо прекрасная песня.
Алдия бросился дальше. Усыпанные галькой дорожки, мостики, колоннады мелькали, сливаясь в разноцветные полосы и пятна. Скорее, скорее…
В склепе царит вечный мрак. Ни единый луч света не проникает сюда. Факелы, свечи, светящиеся магические сферы — всё под строжайшим запретом. Свету здесь не рады. Это царство темноты. Не Тьмы — просто темноты, баюкающей мёртвых, дарящей им долгожданный покой.
— Не зажигай свет, — как обычно при появлении чужака, властный голос старшего Хранителя Агдейна разнёсся под сводами коридоров и залов склепа. Архимаг отозвался:
— Агдейн, это Алдия. Я пришёл к Вендрику.
— Проходи, — ответил Агдейн. — Я пропустил их в склеп. Здесь сегодня многовато живых, ну да ладно — я понимаю, что обстоятельства особые.
Миновав череду комнат, переходы между которыми охраняли безмолвные Хранители могил, Алдия оказался в зале, где, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, целую вечность стоял на страже покоя мёртвых Агдейн, первый из Фенито. В тусклом призрачном свете, испускаемом могильными гнилушками и грибами, лицо Агдейна казалось голубоватым, нечеловеческим.
Впрочем, человеком Фенито и не являлся.
Алдия поклонился Хранителю — здесь, во владениях Смерти, все титулы и могущество придворного архимага не имели ни малейшего значения. Следовало проявить подобающее почтение к истинному, хотя и не коронованному правителю этого места.
— Куда мне идти? — спросил архимаг. — У тебя здесь можно плутать годами, а мне нужно…
— Я понимаю, — перебил его Фенито. — Иди за светляком, — он поднял руку ладонью вверх, на мгновение сжал кулак, разжал — и на пол с сухим шорохом слетел крупный светящийся жук. Сложив крылья, насекомое деловито заспешило к выходу из зала. — Торопись, — тихо сказал Агдейн. — И, может быть, ещё успеешь попрощаться с братом.
— Спасибо, — выдохнул Алдия, бросаясь за жуком, который совершенно не собирался принимать во внимание старческую слабость ног архимага и уже скрылся за поворотом.
Коридоры, залы, переходы, лестницы. Комнаты, полные надгробий, статуй и движущихся между ними безмолвных теней — апостолов Лейдии. Комнаты с факелами, где позволялось находиться живым, пришедшим почтить память усопших. Залы и коридоры, заполненные торжественной тишиной и мраком, где путь угадывался только по мельканию голубоватого пятнышка света на полу. Алдия задыхался и больше всего на свете боялся споткнуться и потерять жука из виду.
Наконец жук привёл архимага ко входу в длинный зал с двумя рядами колонн, в дальнем конце которого виднелась широкая дверь. Спинка насекомого словно разломилась пополам, и, приподняв тяжёлые надкрылки, напомнившие Алдии щиты-двери стражей склепа, жук выпустил лёгкие светящиеся крылья и с негромким жужжанием взлетел к потолку.
Алдия зачем-то пробормотал «Спасибо», обращаясь к жуку, и бросился через зал.
Проход в следующее помещение был перекрыт мощным охранным заклинанием, и архимаг налетел на него на полном ходу и от неожиданности едва не рухнул на пол, но удержался на ногах и, рубанув ребром ладони крест-накрест, открыл себе проход. На шипение рассекаемого заслона обернулись все, кто стоял в небольшом круглом зале, сгрудившись и глядя куда-то под ноги: Вельстадт, Адовеус, двое смутно знакомых архимагу стражников…
— Вендрик?.. — выкрикнул Алдия, боясь поверить в то, что видит.
Стоящие молча смотрели на него — в лицах их читались скорбь и страх.
— Брат! — Алдия бросился к сомкнувшим плечи придворным, буквально расшвырял их в стороны… И рухнул на колени рядом со скорчившимся на полу Вендриком.
— Вендрик… Вендрик! Ты слышишь меня?..
Алдия, давясь слезами, обхватил ладонями голову младшего брата и вгляделся в его лицо — ещё совсем недавно такое молодое и мужественное… Сейчас же — лицо измученного жизнью старика. Вендрик, не стареющий со дня заражения Проклятием, выглядел сейчас едва ли не старше, чем брат, уже не один человеческий век играющий в прятки со смертью.
Вендрик словно бы не узнавал брата, с жалобной улыбкой глядя сквозь него. Алдия застыл и перестал дышать, чувствуя, как спотыкается, сбивается с ритма сердце.
— Вендрик…
— Ал…дия… — губы едва заметно дрогнули, выталкивая то ли стон, то ли шёпот. По щеке короля покатилась слеза. Алдия выдохнул рыдание и обнял брата, прижав к себе так, будто никогда и никуда больше не собирался отпускать непослушного мальчугана, снова затеявшего какую-то небезопасную шалость.
— Она… взяла моё сердце… — прошептал Вендрик. — Она убила меня…
— Здесь она до тебя не доберётся, — Алдия отстранился и заглянул брату в глаза. — Здесь ей нет власти.
— Она… уже добралась, — выдохнул король. — Я лишился сердца. Я лишился… Надежды. Опустошение скоро заберёт меня. Я чувствую. Уже ничего не поделать…
— Не говори так! — Алдия встряхнул Вендрика за плечи. — Ты — основатель и великий король Дранглика, хранитель силы Древних Повелителей! Ты не можешь так просто сдаться!
— Братик, — Вендрик взял Алдию за предплечья и сжал. — Я давно уже сдался. В тот самый день, когда Шандра появилась на пороге нашего малого зала для приёмов. В тот миг, когда я впервые заглянул в её глаза… — Он устало опустил голову. — Всё было предрешено. И я просто подыграл судьбе. Я…
— Ещё ничего не предрешено! — перебил его Алдия. — У меня есть план. Точнее, у нас с Рейме есть план! Мы вытащим тебя отсюда! Ты только… — Голос его дрогнул. — Вендрик… Не сдавайся. Прошу тебя…
— Прости, — глухо проговорил Вендрик. — Я не хотел прогонять тебя из Дранглика. Прости, если можешь. Я подвёл тебя…
Алдия хотел было что-то сказать, но не смог. Он задыхался, давился горем, рассудок отказывался признавать, что всё это правда, что всё происходит на самом деле…
И он знал, что Вендрик прав. Всё уже предрешено. Всё уже случилось.
И он, Алдия, ещё может найти исцеление от Проклятия Нежити. Вот только Вендрику оно уже не поможет.
— Что будет с силой Душ Повелителей? — спросил Вендрик. — Когда я стану полым, я не смогу больше её удерживать.
— Если Нашандра доберётся до тебя — я думаю, ты понимаешь, что случится.
— Это только в том случае, если она после этого сможет пробиться к Трону, — возразил Вендрик. — Я распорядился поставить там охрану — лучших из лучших моих солдат. Кроме того, вход в камеру с Троном запечатан моим именем, — он кивком указал на Адовеуса. — Мы немногое успели сделать… Но всё же и не так уж мало. Так что случится с накопленной силой, если она не достанется Нашандре?
— В таком случае, полагаю, она просто высвободится и рассеется по миру — в ожидании нового Избранного.
— И Пламя погаснет… — прошептал Вендрик. — Что же я натворил…
— Что мы натворили, — отозвался Алдия. — Я уговорил тебя не отправляться в Горнило, подождать, пока я найду решение, потому что… — Он с силой ударил кулаком по каменному полу. — Потому что я не хотел, чтобы ты умер! А теперь всё заканчивается так… — архимаг отвернулся, пытаясь совладать с рвущимися из груди рыданиями.
— Мы — всего лишь пешки судьбы, — неожиданно спокойно произнёс Вендрик. — Мы ищем пути, не понимая, что нас просто ведут по проложенным для нас дорогам. И все пути сходятся в одной точке… — он вдруг хрипло то ли кашлянул, то ли застонал. — Ступай… Я не хочу, чтобы ты видел меня таким. Запомни меня в здравом уме. И ищи способ преодолеть Проклятие. Я уверен, ты его найдёшь. И спасёшь человеческий род.
— Но тебя я уже не спасу… — Алдия всё-таки заплакал, обнял Вендрика и уткнулся лицом ему в плечо. — Прощай, братик… Да осветит Пламя твой путь!
— Да осветит Пламя твой путь… И да будет к тебе милосердна прародительница Тьма, — прошептал король Дранглика. — Прощай.