Ствол на миг дрогнул, раздались два тихих щелчка - старик взвёл курки. Слава не шелохнулся. Какая уже теперь разница?
Он так и не узнал - был ли второй выстрел. Неистовая волна ворвалась на станцию, сшибла Славу с ног и увлекла за собой вместе со всеми, кто был на путях. Она ревела и швыряла на платформу обломки вагонов и ошмётки тел, и поток всё не кончался и не кончался, и нёсся дальше по тоннелю.
Старик встряхнул промокшим ружьём и отступил.
Спустя полчаса вода постепенно схлынула с платформы. Ещё через несколько часов из воды показались и рельсы.
Он достал из подсобки метлу и меланхолично наводил на платформе порядок. Куски фанеры, комья грязи, левый ботинок, рваная тряпка, чей-то палец, россыпь зубов и прочая мелочь - всё было старательно отправлено за борт. Прорыв канализации всегда несёт за собой подобного рода хлопоты. Но всё это пустяки. «Переживём».
Одной банкой тушёнки меньше. И минус два патрона. «Переживём».
Но - вот незадача - больше ни одной папиросы. Впрочем, и это можно пережить.
Главное, что сам выжил. Он всегда выживает…
Глава 5. Минимальное сопротивление
11 ноября 5 г.
- Значит так, без самодеятельности. Заходим все вместе. С правого фланга прожекторы, строго между колоннами. Сами держимся в тени. Охрану – по периметру и к эскалаторам. Огонь – только по команде. Первым делом прочёсываем и запечатываем вестибюль, если он ещё открыт. Затем перекрываем переходы. Как поняли, приём?
- Всё понятно, - донеслось сквозь помехи. Рация опять барахлила.
- Отлично, ждём остальных, отбой.
Командир отряда оглянулся на напарника:
- Ну, что думаешь?
Тот пожал плечами, отчего шлем съехал чуть на бок.
- Затяни лямку, - машинально сказал командир.
- Не думаю, что тут кто-то есть, - ответил напарник, после недолгого вглядывания в пустоту, - Грязь везде и рельсы, вон, ржавые. Похоже, станцию затопляло, и не раз. Пустует давно. Прорыв был приблизительно в районе Бауманской, основной поток прошёл через этот тоннель, в сторону центра. Помнишь, с полгода назад? Море останков...
- Хм… Ну, пока сходится.
Командир снова достал рацию, пощёлкал переключателями:
- База? Синяя ветка. Когда закончим, пришлите инженера, пусть проверит технические коридоры между Курской и Бауманской. Там с поверхности вода сошла недавно, возможно, осталась лазейка.
- Принято, - донеслось в ответ.
- Кстати, - оживился напарник, - Что там на Таганской? Новости есть?
Промолчал. Не знал, что сказать или не захотел. Значит, ничего хорошего. Бросил лишь вполголоса:
- Не отдадут они нам бункер. Все поляжем, если сунемся.
- Да ну? Много их там?
- Двести или около того. Не больше пятисот.
- Ну и? Не осилим разве? Выкурим или измором возьмём?
- Двести - это только мирные, - командир скривился, - Но там ещё крутится всякая погань в коллекторах. Бандиты, сектанты, чёрт их разберёт... Весь восточный округ, считай, за ними.
Сказал и покачал головой. Представил. Откуда их так много? Как выживают? Чем питаются? Ходят на поверхность? Заслать бы туда кого, проверить. Дохлый номер - вычислят. Новых лиц там, почитай, пять лет не появлялось. Разве что вербовать. Но ведь не изловишь. С тех пор как обменные пункты свернулись - эти крысы коллекторные сами по себе. Изолятор - худо-бедно нейтральная зона, да только кого там завербуешь? Выпустишь психа из камеры - к своим убежит, да и всё. А попадёт к "мирным" - сами же его и вздёрнут. И с Изолятором связываться перестанут. Мирные - одно название. Сейчас уже никто не мирный. Одним места мало, другим жрать нечего. Прирежут ни за шиш - дай только повод...
Мрачные мысли были прерваны шорохами за спиной: прибыло высокое начальство. Шестеро учёных в костюмах химзащиты, потрёпанных, но исправных. С ними - двадцать молодцов с автоматами.
- Нуте-с, какой прогноз? – вкрадчиво осведомился один из учёных.
- Положительный. Другой отряд уже на втором пути, все готовы. Если встретим сопротивление…
- …Оно будет минимальным, - вставил напарник.
- Чудненько, чудненько. Ну, приступайте. Мы - за вами.
Учёные расступились, дав дорогу охране.
- Начали, парни, - прошипел командир в рацию, - Периметр, выходы, переходы.
Кивнул напарнику:
- Вперёд, брат.
Остановились у края платформы. Тишина и непроглядная темень. Густой спёртый воздух, никакого шевеления. С противоположной стороны шорохи. Команда прилаживает переносную аппаратуру.
По отмашке вспыхнули прожекторы. Столбы ослепительного холодного света изрешетили мрак на станции и резко обозначили массивные колонны. Замелькали тени: вышколенные молодцы с автоматами наперевес поспешили занять позиции у выходов. Один за другим донеслись короткие рапорты: «Чисто, чисто, чисто, движения нет».