– Знакомься - Илья, новый стажёр. А это Никита, наш гений наблюдений.
– Старого уже доели? – усмехнулся парень, – Да шучу я, не тушуйся. Можешь звать меня просто Ник.
Он приподнялся в кресле и протянул Илье левую руку. Стажёр поздоровался и заметил мельком, что другой руки у Ника нет. Рукав кителя был укорочен до локтя, но даже оттуда ничего не виднелось.
– Если что — я у себя, – сказал Семён Павлович, – Пошли, Илюха.
Они нырнули в короткий боковой проход и попали в такую же комнату, но заметно отличающуюся убранством. Стены здесь сверкали белизной и холодное мерцание ламп усиливало эффект. Два больших холодильника стояли в углу. Рядом с ними — шкаф наподобие кухонного с ящиком и створками, а напротив — в центре комнаты — возвышался обеденный стол, укрытый клеёнкой. Два длинных кожаных дивана с облупленной обивкой заменяли стулья по двум сторонам стола. На одном диване вольготно растянулся мужчина средних лет. Он укрылся бушлатом и читал какую-то книжицу.
– Тут, думаю, и так понятно — кухня. Если есть что из продуктов скоропортящихся — кидай вон, в холодильник. Но учти, что тут всё общее. А это Иван Саныч. Вроде спец по электрике, а день-деньской на диване торчит, так что не знаю точно, зачем мы его держим, – с нажимом закончил Семён Павлович.
Иван Саныч отложил книгу и явил вошедшим недовольную физиономию:
– Да только вот прилёг, Палыч! Не гони!
– То есть с лифтом уже порядок?
– Ну, ээ, почти. Там релюха одна перегорела, стажёр заменяет, – Иван Саныч поднялся, накинул бушлат на плечи и засеменил прочь, – Пойду проверю как раз…
– У вас тут даже лифт есть? – спросил Илья шёпотом.
– Да не лифт, а название одно. Потом покажу. А пока давай пристроим тебя куда-нибудь и начнём инструктаж...
Спальня прилегала к кухне и создавала впечатление, что когда-то она была душевой. Кафельный пол, белая плитка на стенах. Но главное — фанерные перегородки, отделяющие спальные места. Каждая из десяти кроватей стояла в своей кабинке. У дальней стены был выход в туалет, о чём свидетельствовала табличка.
Кровати были железные, односпальные. С настоящими матрасами, подушками, одеялами. И всё это облачено в постельное бельё, пусть и не первой свежести.
– Охренеть, – не удержался Илья, с первого дня в метро спавший на чём попало, а чаще — вообще сидя, – Откуда такое?
Семён Павлович усмехнулся:
– От спонсоров. Располагайся давай. Вон койка свободная, а рядом и тумбочка. Хотя твой баул в неё не поместится. Чего ты туда понапхал?
– Да там одежда, книги…
– О, книги это хорошо, – одобрил Семён Павлович, – Книги нынче на вес золота. И почитать, и в туалет, и на растопку... Удобства, кстати, там за дверью. Душа нет, ещё не сообразили. Но таз и мочалку дадим, если надо.
Илья недоверчиво приблизился к пустующей койке со скатанным матрасом. Поставил рюкзак на обшарпанную тумбочку. Присел на сетку. Покачался — скрипит. К матрасу было страшно прикасаться, он казался девственно чистым. А внутри — подушка, причём не набитая ветошью, не провонявшая техническими смазками, не заляпанная кровью и ещё чёрте чем. Обыкновенная перьевая подушка. А к ней ещё верблюжье одеяло и стопка чистого белья. Илья испытал острую необходимость вымыть руки, отчиститься самому и прокипятить – а лучше сразу сжечь – свою одежду, прежде чем он станет достоин лежать на такой кровати. И почему перевод в Изолятор расценивался как изгнание? Да если бы они только знали – сюда бы очередь выстроилась до самой Павелецкой!
Негромкий оклик Семёна Павловича вернул Илью к реальности:
– Долго тебя ждать-то? Давай пулей за мной!
И они вернулись назад, через кухню в дежурку, где прошли через другой коридорчик, в небольшой и довольно скромный кабинет.
Ничего лишнего — стол с бумагами, два кресла, холодильник с огромным навесным замком и перекошенная полка, провисшая под тяжестью офисных папок.
– Это мой кабинет, – сообщил Семён Павлович, но Илья догадался сам, – Отсюда я, значит, командую. Для справки, штат у нас небольшой, вместе с тобой будет пятнадцать, а нет, вру… восемнадцать человек. Пятеро — за безопасность отвечают, ты их толком и не увидишь. Ещё трое… пока в резерве. И остаётся десять, то бишь я, Никитос — по безопасности, Саныч электрик, а ещё водопроводчик есть, завхоз, ликвидатор и четыре стажёра, включая тебя. Лишних, как ты понял, не держим.
– А ликвидатор чем занимается? – спросил Илья.
– Известно, чем. Ликвидирует, – Семён Павлович прищурился, – Ты директиву-то знаешь?
– В целом да, – замялся Илья, – Читал. Но не так чтобы вплотную. На Павелецкой я чаще просто дежурил, высылкой занимались другие отряды.
– Ясно. Значит, держи.