Илья остался один и смог наконец, вздохнуть свободно. Слишком много событий и впечатлений за один час. Одна только спальня чего стоит!
Он присел на корточки у открытых ворот, перебрал листки в планшете и быстро — пока не забыл – законспектировал те крупицы из потока новых знаний, которые посчитал наиболее важными.
За углом — в главном коридоре — что-то громыхнуло. Звук повторился, ещё несколько раз. Илья не отважился идти туда в одиночку. Его внимание привлёк звук, доносящийся со склада. Как будто что-то упало и прокатилось по бетонному по полу с характерным металлическим отзвуком. Затем донеслись обрывки фраз — Илья узнал дребезжащий голос Фёдора Алексеевича:
– … и не встанем на их сторону, то нас — туда же. И какой тогда смысл…
– Что, уши греешь? – прошипел кто-то у Ильи над головой.
Стажёр вскочил и оглянулся. Из-за ворот выглядывал смуглолицый паренёк лет двадцати, с чёрными вихрами, непослушно торчащими в разные стороны. Темные глаза незнакомца загадочно блестели.
– Одобряю, – заявил он и протянул Илье руку, – Я Арсен, стажируюсь у Алексеича.
– Илья.
– Ты давно тут? Взамен кого будешь?
– Да вот недавно прибыл, толком ещё ничего не знаю.
Арсен вышел в коридор. Он был одного роста с Ильёй, но шире в плечах. Он внимательно оглядел новичка и важно пригладил редкую поросль не вполне сформировавшихся усов.
– А сам откуда?
– С Павелецкой.
– Круто! А я с Таганки.
– В смысле? – не понял Илья, – Таганская же не жилая.
– Так я не со станции, а из бункера, – Арсен подмигнул.
– Ни хрена себе! Так это мы, значит, с вами воюем! – не подумав, ляпнул Илья.
Арсен сдвинул кустистые чёрные брови:
– Кто это «мы»?
– Нууу… не мы. Они. Павелецкая, то есть. Меня тоже хотели отправить, но я упёрся и всех послал, а меня послали в ответ. Сюда.
Лицо Арсена просияло. Он широко улыбнулся, обнажив слегка поредевшие зубы.
– Так это ты был! А я всё думал, куда тебя отправят? Сгноят на рудниках или куда у вас там ссылают бунтарей?
– Обычно просто выгоняют... но погоди, откуда ты меня знаешь?
– Ща!
Арсен зашагал по коридору и поманил Илью за собой. Он остановился у двери камеры и открыл шторку смотровой щели.
– Гляди-ка сюда! – победно сказал он.
Илья не шелохнулся.
– Да гляди, говорю, не дрейфь, тут стекло с палец толщиной.
Илья с опаской посмотрел в окошко. Маленькая комнатка с одноместной койкой. И трое молодцов в военной форме с нашивками Павелецкой станции.
– Вчера доставили, – пояснил Арсен, – Ваши?
Илья кивнул:
– Это те, кто вместо нас вызвался на штурм. Только их десять было. Остальных… ликвидировали?
– Тю! Больно надо. Они нормальными пацанами оказались, теперь в бункере живут. А эти вот упёрлись, их к нам на передержку и отправили.
– Зачем? – удивился Илья.
– Перевоспитывать. В метро перенаселение, а нашим — не хватает людей. При этом добровольно к ним никто не рвётся. Вот и вербуют всех, кого могут. Самыми разными способами.
Пленники, заметив, что за ними следят, оживились. Один из них подошёл к оконцу вплотную и пристально вгляделся Илье в глаза. Через несколько мгновений он вытаращился, подозвал друзей и что-то с жаром стал им говорить, но из-за двери не донеслось ни звука.
– Это камера для самых буйных, со звукоизоляцией, – сказал Арсен, – Когда их привезли, ор стоял на весь Изолятор. А конвойные рассказали, что там была за история. Так и про тебя узнал. Кстати, другие твои друзья, которых сослали, тоже уже в коллекторах. Трое точно.
– Охренеть… – Илья отошёл от окошка и почесал затылок, – Получается, я все эти годы ни черта не знал, как дела на самом деле обстоят. И остальные не знают…
– Ты методичку уже читал?
– Этот талмуд?
Арсен кивнул.
– Ещё нет. Он неподъёмный.
– Ты почитай-почитай. Охренеешь ещё больше!
– Похоже придётся, – признал обескураженный Илья, – Но можешь хотя бы в двух словах описать, чем вы тут занимаетесь. А то мне с порога — то нельзя, это нельзя. Здесь едим, тут спим, а что вообще делать — не говорят.
– Да порядки у нас, на самом деле не сложные, – Арсен пожал плечами, – Основная-то задача — заключённых стеречь. Сорок камер, половина сейчас занята. Почти все — чуваками из канализации. Ну и твои бывшие товарищи ещё. Кормёжку им привозят, а мы выдаём. Три раза в день. Следим ещё, чтобы они не свихнулись и не померли раньше времени. Иногда их отпускают. Но я тут недавно, ещё ни разу такого не видел.
– А что за люди? Сумасшедшие? Сектанты? Или… – с надеждой добавил Илья, – Мутанты?
– Всего понемногу, кроме мутантов. С виду совсем обычные. Один только странный, сидит с самого основания Изолятора.