– Может он в слепой зоне? – предположил Илья.
– Исключено, – Ник покачал головой, – Даже если встать прямо под камерой и вжаться в стену — всё равно будет видно хоть что-то…
Илью осенило:
– Тогда он под кроватью, наверное.
Никита замялся:
– Тоже вряд ли. Понимаешь, экран моргнул, буквально на секунду. Потух и зажёгся. Чел лежал в койке, под одеялом. И бац — пропал. Не мог он так быстро пролезть. Тут что-то другое, – он прильнул к экрану вплотную, упёрся кончиком носа и таращил раскрасневшиеся глаза, – Сходи-ка ты глянь, а? У тебя и ключи вроде есть?
– А может вместе? – предложил Илья.
– Нет. Мне надо следить. За остальными. Если заключённый сбежал, он может быть где-то здесь, – он обвёл руками мониторы.
– А если он всё ещё там?
– Значит аппаратура сбоит и это старая запись.
– То есть, мне надо зайти в камеру? – уточнил Илья.
– Сначала просто загляни и скажи мне. Вот, возьми.
Ник достал из ящика потрёпанную рацию, перемотанную изолентой. Илья нажал на кнопку, рация пискнула.
– Давай, иди. Я на связи, – сказал Ник, не отрывая взгляда от мониторов.
– А какая камера-то?
– Пятая.
Илья вышел к камерам. В коридорах — что было совершенно логично с учётом позднего времени – царила полнейшая тишина. Однако теперь она казалась молодому стажёру тревожной. Если пленник выбрался из своей комнаты, то, теоретически он мог прятаться где-то поблизости. Самым логичным способом бегства казалась вентиляция, соединяющая все помещения. Не в унитаз же он смылся?
Илья на цыпочках пошёл к пятой камере, по пути внимательно осматривая потолок. Трубы воздуховода тянулись по всему коридору, но были довольно узкими, а решётки так и вовсе мелкими. Нападение сверху можно было исключить. Но отчего тогда так сильно тряслись руки, а каждый шорох, который издавал сам Илья, заставлял его вздрагивать и затравленно озираться по сторонам?
Внезапно ожила рация и прохрипела на весь коридор:
– Ну что там? Приём.
– Ещё не дошёл! - громко прошипел Илья и убавил звук.
– Ты в Рязань идёшь, что ли? Давай шустрее! Дверь-то видишь?
– Вижу. Заперта, засовы закрыты.
– Загляни внутрь и доложи. Отбой.
Хорошо ему там, подумал Илья. Сидит за столом да в экранчики смотрит. Ему-то бояться нечего. А на крайний случай и пистолет, наверное, имеется. Интересно, а как он его заряжает, одной-то рукой?
Илья подошёл к пятой камере. Насколько он помнил, там содержался местный старожил с туманным прошлым. Парень осторожно приоткрыл смотровое окошко.
Пустая кровать, небрежно укрытая коричневым шерстяным одеялом. Под ним явно никого не было. Край одеяла низко свисал над полом и частично скрывал пространство под кроватью. Илья напряг зрение, но не смог ничего различить в тени.
– Это похоже на ловушку, – сказал он в рацию, – Кровать пустая, объект не виден. Но под кроватью отсюда посмотреть не могу.
– Понял тебя, – устало отозвался Ник и добавил, – Жди там, ничего не трогай.
Через минуту в коридоре показался Семён Павлович, полностью одетый и с пистолетом в руке. Его сопровождали трое охранников, в полной боевой готовности. Начальник жестом отогнал Илью от двери камеры. Охрана окружила вход. Семён Павлович сам отпер дверь, затем, не колеблясь, вошёл внутрь и рывком сдёрнул одеяло с постели.
В следующий миг из камеры — и из рации Ильи – донеслась крепкая, заливистая, трёхэтажная ругань.
Камера была пуста.
Семён Павлович что-то тихо проговорил одному из охранников, тот кивнул, сделал знак остальным и они удалились. Начальник с остервенением зыркнул в опустевшую комнату и захлопнул дверь.
– Твою-то мать, не было печали! – прорычал Семён Павлович.
Он выхватил было рацию, понажимал на кнопки, но потом передумал и быстро зашагал по коридору, нервно теребя контуженное ухо. У поворота Семён Павлович замер, о чём-то вспомнив, и крикнул Илье:
– Отбой, стажёр. Вали спать.
Уснёшь тут, подумал Илья. Он вернул рацию Нику. Тот ковырялся в панели управления и просматривал старые записи с камер. Новичок тихонько прошёл в спальню и присел на краешек своей постели. Пружины приветливо скрипнули. Тут же над перегородкой показалась физиономия Арсена. Его глаза загадочно поблёскивали в темноте.
– Что, сбежал? – шёпотом спросил он.
Илья кивнул.
– Который?
– Первый номер, из пятой камеры.
– Иди ты! – восхитился Арсен, – Ну дела… Что будет! Что будет!
– А что будет? – спросил Илья.
Арсен вылез из своего закутка и подсел к Илье. На нём был длинный махровый халат.
– Если он просто с концами свалил — то это ещё ничего. Но если он лазит где-то здесь, то может напасть. Говорят, Палыч так без уха и остался, из-за этого чувака. Отгрыз в один укус.