Придерживая лошадей, они медленно спустились по отлогому склону, поросшему сухой колючкой. И тут же начали подниматься на следующий бархан. Под копытами мерно хрустел песок. Тяжело всхрапывали уставшие лошади.
Опять оказавшийся позади всех, Саша с тоской думал, что эта, пустыня с ее палящим солнцем, режущей глаз желтизной песков и скудной выгоревшей растительностью, наверное, никогда не кончится. Даже не верится, что есть где-то тенистая зелень садов, прохладно журчащая вода, нарядные люди на улицах, университетские аудитории — весь тот устроенный, благополучный мир, в котором он, Саша Гуляев, без пяти минут юрист, чувствовал себя спокойно и уверенно. Вот уж никак не предполагал, что ему придется в таких необычных условиях проходить преддипломную практику…
— Сабир Гарифулин мог податься в три места, — громко сказал майор милиции Куликов, хотя в комнате, кроме него и Саши, никого не было.
Навалившись всем телом на стол, он склонился над картой области, слегка обтрепавшейся по краям, испещренной какими-то только одному ему понятными пометками. Красным карандашом, казавшимся в его толстых пальцах особенно маленьким и хрупким, аккуратно нарисовал кружок. От него провел короткую жирную линию и остановил карандаш, не отрывая от бумаги.
— Вот здесь, в районном центре, живут его престарелые родители. Через местную милицию мы наводили справки: Гарифулин там не появлялся. И думаю, вряд ли появится. Слишком рискованно. Там его все знают, и, конечно, появление Гарифулина вряд ли останется незамеченным. Человек он опытный и потому не станет лезть на рожон. Вариант отпадает, хотя полностью исключать его, разумеется, нельзя.
Рука Куликова вернулась к кружочку и провела от него еще одну линию, чуть подлиннее.
— Возможно, он направился сюда — в небольшой рабочий поселок, где живет его жена. Теперь уже бывшая. Когда он находился в заключении, она оформила с ним развод. Собственно, еще задолго до этого между ними прекратились всякие семейные отношения. Нет, вряд ли он туда поедет. Ему сейчас нужно укромное местечко, где бы его никто не знал и не задавал лишних вопросов, затаиться и переждать… И в этом отношении третья точка со всех сторон обладает просто идеальными условиями.
Куликов провел еще одну линию, самую длинную, доходящую почти до края карты, окрашенного в ярко-желтый цвет. Резким движением поставил большой вопросительный знак — и задумался. Его широкий крупный лоб с залысинами прорезали две глубокие морщины. Он несколько раз обвел карандашом вопросительный знак.
Саша рискнул нарушить затянувшееся молчание:
— А где это?
— Где, спрашиваешь? В Кызылкумах. В переводе означает «красные пески», — ответил майор и, не отрываясь от карты, поинтересовался: — Бывал в пустыне?
— Нет, — ответил Саша. — Не приходилось.
— Забытые богом места. Жара, пески, колючка — вот и все радости.
Взглянув на точку, где заканчивалась третья линия, Саша спросил:
— А где же… где его там искать?
— Гарифулина-то? Вот здесь! — Куликов наугад ткнул пальцем в желтое пятно, подумал немного и ткнул пальцем еще раз чуть подальше: — Или здесь! Плюс-минус какая-нибудь сотня километров. Сущий пустячок! — Поймав на себе недоумевающий взгляд Саши, усмехнулся: — По нашим данным, в тех местах находится его младший брат Нигматулла. С отарой кочует по пескам. Вот к нему-то скорее всего и направился Сабир Гарифулин, которого мы разыскиваем. И, надо признаться, в пользу этого предположения есть достаточно веские доводы. Места отдаленные, глухие. Полнейшее безлюдье. Удобнее места для того, чтобы укрыться, пожалуй, трудно найти. А если к тому же имеется родственная душа, которая даст тебе приют, накормит, обогреет, то вообще можно жить, не зная горюшка…
Подперев ладонью щеку, он надолго задумался. Саше хотелось высказать тонкие и убедительные суждения О случившемся, которые на поверку оказались бы единственно правильными. Но, к сожалению, ничего путного в голову не приходило, и он, если честно признаться, откровенно скучал. Он даже не мог представить себе этого Сабира Гарифулина. Такие индивидуальные особенности, как густые мохнатые брови, края которых неожиданно вздергиваются вверх остренькими стрелочками, придавая лицу хитрое и колючее выражение, и резкие носогубные складки, утяжеляющие подбородок, массивный, рубленый, как будто существующий отдельно от лица, то по таким характерным приметам человека в многотысячной толпе отыскать можно.