– Нам дадут такую возможность? – спросил Кембелл. – Что вы думаете по этому поводу, Дилан?
– Я думаю, что других ударов уже не будет, – ответил государственный секретарь Фишер. – Если бы их хотели нанести, нас давно добили бы. Наверняка мы уничтожили у русских города. Пусть они смогли укрыть часть населения, всё равно будет много проблем. Если о себе не напомним, о нас постараются забыть. Не знаю, чем это закончится, но можно не опасаться вторжения в Европу. Скорее, соседи русских будут искать у них спасения. Им должно было сильно достаться. После войны с европейцами будет сложно общаться. И как ещё себя поведёт Китай...
– Меньше всего меня сейчас интересуют китайцы, – раздражённо сказал президент. – Нужно думать о том, что сказать американцам, чтобы нас не разорвали в клочья! Часть штатов не пострадала, а в некоторых из них были сильны сепаратистские настроения. Боюсь, что теперь, когда ослабела федеральная власть, а к ним на голову свалятся миллионы беженцев, эти настроения могут вылиться в попытки отделиться! Этого нельзя допустить!
Глава 6
Германию пролетели за семь часов, нигде не останавливаясь. Час потеряли, облетая вокруг Берлина. Двигались так, чтобы не приближаться к городам, и видели окраины лишь одного из них – Магдебурга. Было опасение, что немцы могут отыграться на русских за удары по американским базам, поэтому с ними старались избегать контактов. Эти базы были известны и лежали в стороне от маршрута, но проверки дозиметром дважды показали сильное радиационное загрязнение.
– Принесло ветром от базы под Виттенбергом, – сказал Сергей. – А ведь это только в восьмидесяти километрах от Берлина. А от базы Рамштайн радиацию тянет на Франкфурт. «Радио Гамбурга» передало, что его население бежит во Францию.
– Дураков не жалко, – отозвался Олег. – Сколько там той Германии! Могли бы подумать о том, куда придётся бежать, когда пускали к себе американцев.
– У них мало новых баз, – возразила Зоя. – В основном те, которые создали после войны. У немцев тогда не было права голоса, да и потом...
– Было у них потом это право, – не согласился юноша. – При желании могли избавиться от старых баз и не строить новые. Но Германии досталось слабо, вот полякам не позавидуешь, да и нам, потому что летим через Польшу. Сергей, у них будем останавливаться?
– Нет необходимости. Сядем где-нибудь в безлюдном месте, пообедаем, и ты меня сменишь. Продуктов набрали с большим запасом, и лучше нигде не останавливаться, тем более в Польше. Здесь нас никогда не любили, а сейчас не будет ничего, кроме ненависти.
– Они сами виноваты! – возмутилась Зоя. – Эти поляки любят только самих себя! Дед рассказывал, как они во времена социализма избавлялись от всех, кто не поляк. Мы подкармливали их и давали кредиты, а в результате стали врагами! Ни в одной из стран Европы не было столько американских войск, как в Польше. Это они так заботились о своей безопасности и защищались от нас.
– Причина такой неприязни в нашей истории, – объяснил Сергей. – Польша – это государство-неудачник. У её элиты было слишком много гонора и претензий к соседям, а в результате войн и бардака поляки потеряли государственность. Если бы не Россия, не было бы такой страны, как Польша. Но они помнят свою мечту о великой Польше «от моря до моря» и о том, кто её перечеркнул. Не так уж сильно притесняли поляков в России, как об этом кричат, а во время СССР мы помогали им себе в убыток – правильно тебе говорил дед. И от немцев во Второй мировой их освобождали не американцы, а мы. Только в международных отношениях нет такого понятия, как справедливость, а народ, если есть время, можно убедить в чём угодно. Ладно, оставим политику и пообедаем. Вот подходящее место.
Они летели первыми, и, когда Сергей начал снижаться, то же самое сделал Николай. Ретрансляторы не работали, и нельзя было связаться через коммы, а другой связи не было. Это была первая остановка после Бельгии, и ребята смогли познакомиться с Акселем, который тут же попросился в их машину. Он говорил по-английски, поэтому мог с ними общаться. Все поели, отошли к зарослям кустов справить нужду и немного размяли ноги. Небо было темнее обычного, но дозиметр показывал нормальный фон.
– Хоть бы не было больших ветров и прошли дожди, – сказал Николай, когда садились в машины. – Тогда гадость от взрывов не будет так быстро распространяться. России наверняка тоже досталось, но у нас хоть большая территория и есть куда бежать. Кстати, не работает ни одна польская радиостанция. Остальные хоть что-то передают, а эти молчат.