– Я вообще её не начинала бы, – вздохнула Вера. – Радио не работает ни в России, ни у вас. Это сделано специально? Я хотела узнать о Москве, но почти всё время проспала и забыла. Вы что-нибудь знаете?
– Москву задело краем, – ответил Андрей, – но людей из пострадавших районов вывозят. Там сейчас слишком «грязно», чтобы заниматься ремонтом и тем более жить. Может, этим не будут заниматься совсем, потому что вашу столицу собираются переносить. Пострадали десятки городов, но большие разрушения есть только в нескольких, а полностью уничтожен один Смоленск.
– У Ольги Фёдоровой там старики, – вздохнула Вера. – Я сижу с этой девочкой за одной партой. Представляю, как ей тяжело!
– Передавали, что удалось сохранить триста тысяч жителей, а погибли около ста. Вам тоже сильно досталось. Есть близкие родственники?
– Никого у нас нет, – ответила девочка. – Если не усыновят, придётся идти в детский дом!
Из уважения к Акселю разговор вели на английском.
– Их могут усыновить, а меня – вряд ли, – сказал он Андрею. – Кому нужен сын ваших врагов! Но у меня и так после гибели родителей не было семьи. Дядя только одевал и кормил, больше его ничего не интересовало.
– Какой ты враг! – взлохматил ему волосы парень. – Славный мальчишка, а если не дурак, то без труда найдёшь семью. Так, объявили ваш рейс. Берите билеты и включите коммы для идентификации. Регистраторов и экипаж должны о вас предупредить, а в Москве будут встречать. Счастливо добраться и устроить свою жизнь!
Их быстро оформили и вместе с полусотней других пассажиров отвезли к уже готовому к вылету самолёту. Уже не раз летавшие Третьяковы почти сразу заснули. Аксель летал только в машинах, но и его не впечатлил полёт. Посмотрев на облака, он развернул кресло и тоже уснул. Летели с дозвуковой скоростью, поэтому, когда приземлились, было уже десять с минутами.
– Мы приземлились в аэропорту «Жуковский», – сообщили по громкой связи. – Сейчас вам подадут трап и автобус. Когда будете в здании аэровокзала, не забудьте взять респираторы. Уровень радиации отличается в разных районах города, и его можно увидеть на многочисленные табло. Сильной радиации нет нигде, но не нужно пренебрегать средствами защиты. Заботьтесь о своём здоровье! Мы с вами прощаемся. От имени экипажа...
– Столько спала и хочется ещё, – прикрывая рот ладонью, сказала Вера. – Пойдёмте быстрее, а то будем самыми последними.
– Куда торопиться? – не понял Аксель. – Всё равно уедем одним автобусом.
Пассажиров было мало, поэтому они быстро спустились и сели в автобус. До терминала ехали минуты, а там их встретили.
– Третьяковы и Бах? – утвердительно спросил невысокий мужчина лет сорока. – Я Евгений Николаевич. У вас есть багаж?
– Ничего у нас нет, – во второй раз ответил на этот вопрос Олег.
– Тогда подбирайте себе респираторы и идите за мной!
На установленных в зале столах лежали рассортированные по размерам маски респираторов с двумя фильтрами и очками. Они быстро выбрали подходящие, после чего вышли из здания и направились к автомобильной стоянке.
– Не скажете, куда нас сейчас? – спросил Олег, когда летели к городу на взятой там «Волге».
– Уже поздно, поэтому переночуете в нашей гостинице. Завтра расскажете о своих приключениях, и вас отправят во Владимир. Там создан новый детский дом для детей, которые пострадали в результате этой войны.
Город нормально освещался, но нигде не было видно рекламы, поэтому он казался темнее обычного. Машина приземлилась у одного из подъездов стоявшей особняком шестнадцатиэтажки. Евгений Николаевич передал их сидевшему на первом этаже дежурному, простился и поспешно ушёл.
– Как будете спать? – спросил тот, недовольный поздним вселением и тем, что его оторвали от просмотра кинофильма. – Есть одно и двухместные номера.
– Я с братом! – торопливо сказала Вера. – Этот мальчик из Бельгии, поэтому говорите с ним на французском или английском. Русского он не поймёт.
Дежурный взял ключи и отвёл их в две расположенные рядом комнаты. Выдав три комплекта белья, он вернулся на своё место.
– Теперь всё будет чужое! – со слезами на глазах сказала Вера, когда осталась в комнате вместе с братом. – Завтра вообще уедем из Москвы, а я не хочу менять класс, у меня в нём все подруги!
– От нас ничего не зависит, – отозвался он. – Мы хоть вдвоём, а представь, каково сейчас Акселю. Мало того что очутился в чужой стране, о которой говорили всякие страшилки, так ещё рядом нет ни одного близкого человека. Тебе помочь застелить кровать?
– Справлюсь сама, – отказалась сестра. – Я всё понимаю, но какое мне дело до Акселя! Он сам сказал, что у дяди его только терпели. Для него детский дом может оказаться не хуже дядиного. А у нас с тобой больше не будет семьи, даже если кто-нибудь примет в свою! Зачем только мы полетели в эту Англию!