– После нападения на Соединенные Штаты, не имеющей прецедента по своей жестокости попытки уничтожить свободный мир цунами и ядерных бомбардировок стран Европы клика Мурадова развязала кровавый террор в собственной стране! – услышал Иван торжественный голос на английском. – Уничтожают самых богатых и влиятельных предпринимателей и финансистов – элиту российского бизнеса. Наверняка это очередной передел собственности, который обогатит сторонников убитого президента. Пострадали и видные деятели оппозиции, и правозащитники! Кровь на руках...
– Я думаю, хватит, – выключив комм, сказал Олег. – Они ничего толком не знают, только слухи, которые могли передать из посольства.
– А сам что думаешь об этих чистках?
– Я начну думать, когда узнаю, кого вычищают и за что. Вряд ли успели раскрутить заговор, поэтому, если действительно идут аресты, значит, взялись за кого-то из олигархов и оппозицию. Лишь бы при этом не развалили экономику.
– Вы можете войти! – сказал секретарь, открыв дверь перед невысоким мужчиной лет шестидесяти, с круглым лицом и пышными усами. – Господин президент ждёт!
Прибывший тоже был президентом, только польским. Бронислав Каминский небрежно кивнул Роберу и вошёл в кабинет. Он обменялся приветствиями с французским президентом и по его приглашению сел в кресло.
– У меня к вам крайне неприятный разговор, – сказал Деларю. – Франция потеряла половину территории и приняла сто пятьдесят миллионов беженцев, а это в два раза больше нашего собственного населения! Близятся холода, а мы не в состоянии обеспечить жильём и продовольствием даже спасшихся от потопа французов и нашедших у нас спасение немцев. Англичане скоро вернутся на родину, и вам придётся сделать то же самое! Заражена не такая уж большая часть Польши, а Россия вам больше не угрожает. Более того, мне передали, что желающие этого поляки могут найти спасение на её территории.
– Всего от вас ожидал, только не этого! – с возмущением крикнул Каминский. – Теперь мне понятно, почему вы выразили им соболезнование! И это после того, что они сотворили!
– Политика – это искусство возможного, – сухо сказал француз. – Я не больше вас люблю русских, но вынужден с ними считаться и действовать, исходя из своих возможностей!
– Вам что-то пообещали? – более спокойно спросил поляк. – Интересно что?
– Дело не в их обещаниях, а в нашем положении. Я сказал бы вам то же самое и без разговора с русским президентом. Нам и так будет нелегко, и я не могу морить голодом французских детей, чтобы кормить ваших! Если бы не цунами, такая возможность была бы, но не сейчас! На моём месте вы поступили бы точно так же.
– Возможно, – не стал спорить Каминский. – Русские точно не займут Польшу?
– Они предложили её мне вместе с Германией. Русским не нужны чужие территории, у них достаточно своих.
– Им нужны мы, а не наши испоганенные радиацией земли. Мы уйдём, только они не получат ни одного поляка!
– Мы объявим о русском предложении, а решайте сами. Вся возможная помощь транспортом будет оказана.
Из двадцати трёх членов Совета Безопасности на совещании присутствовали только восемь. Было решено, что обязанности президента временно возьмёт на себя Сергеев, а министерство обороны возглавит начальник Генерального штаба генерал-полковник Берестов. Расследование покушения на Мурадова поручили персонально начальнику Следственного управления СБ Скворцову, а так же распределили работу по поддержанию порядка между силовыми министерствами и утвердили список тех, кого нужно было «раскулачить». Таких оказалось больше трёхсот. От ликвидации «раскулаченных» отказались, решив заменить её бессрочным заключением в одном из лагерей. Брались под полный контроль Центральный банк, три десятка ещё действующих частных банков и незакрытые биржи.
– Мелкий и средний бизнес трогать не будем, – сказал Сергеев, – за исключением торговых сетей, а крупному в России не быть. Часть активов выкупим, остальное будет конфисковано. Уже создана комиссия, которая этим займётся. В основе всех крупных состояний лежит криминал. Если хорошо покопаться, почти не придётся платить, вот пусть и копаются! Собственность иностранных компаний национализируем. При Мурадове была проведена большая работа по подготовке перевода части промышленности под государственный контроль, теперь нам нужно сделать так, чтобы это прошло без потрясений. До частного капитализма мы пока не доросли, поэтому будет государственный. Экономикой должны управлять не люди в погонах, а профессионалы, которые уже занялись этим делом. Они есть и в министерстве Романа Николаевича, которого я попрошу заняться контролем.