Поговорив с миссис Айдлинг, Ева и Гарри вышли на улицу, прежде всего для того, чтобы не мешать команде криминалистов Эль-Серрито и судмедэксперту.
Она сказала Гарри: «Я ненавижу это. Этот молодой человек мёртв, потому что, должно быть, узнал Сю по телевизору. Но я не понимаю, почему Сю вернулся в офис и застрелил его. Почему бы просто не уйти? Зачем он вообще приходил в офис?»
Гарри сказал: «Может быть, Сюй не был уверен в нём, не хотел, чтобы он позвонил. Этот парень был ещё одной незавершённой деталью». Он смотрел, как они вывозят юного Джерола Айдлинга, уже завёрнутого в зелёный мешок для трупов. Савич, Шерлок и Чейни последовали за ними. Они разговаривали с начальником полиции Эль-Серрито Гленис Сэйерс.
Ева сказала Гарри: «Когда детективы шефа Сэйерса прибыли на место, они обнаружили рядом с ним имя Джо Криббса и номерной знак, который Джерол записал для него. Когда они сопоставили его с синей «Хондой», угнанной в Саусалито во вторник, они позвонили ей. Боже мой, она сразу же позвонила Чейни, так что благодаря ей мы вообще в деле».
Они наблюдали, как полицейские Эль-Серрито столпились вокруг шефа полиции, один из них обнимал миссис Айдлинг за плечи. Она прижалась к нему. Они слышали её рыдания со своего места. Жизнь может оборваться в одно мгновение, подумала Ева. Это было ужасно и страшно, и это касается каждого человека на этой земле.
Гарри кивнул. «Нет никаких сомнений, это был Сюй. Всё сходится. Миссис».
Айдлинг его не видела, но знала, что во вторник кто-то заплатил наличными за регистрацию в номере 271. Джерол сказала ей, что мужчина выглядел больным, бережно прикрывая руку при регистрации, и что он выглядел совершенно не в себе. Подпись Джо Криббса в бухгалтерской книге довольно неразборчивая, словно написана не той рукой. Помните, Сюй — левша, и ему выстрелили в эту руку. Держу пари, баллистическая экспертиза сопоставит пулю с пистолетом, из которого убили доктора Чу.
Ева сказала: «Но сегодня это нам не поможет. Может быть, Сюй не знает, что мы его поймали, не знает, что мы ищем ту синюю «Хонду», на которой он ездит. Жаль, что миссис Айдлинг списала услышанный ею выстрел на ответный выстрел, чтобы сэкономить драгоценные минуты перед тем, как приехать разведать».
Гарри сказал: «Самое интересное, что она увидела, как две машины выезжают со стоянки, а дверь в комнату мистера Криббса при этом остается распахнутой настежь».
Ив сказала: «Это значит, что он был слишком болен, чтобы бросить «Хонду», но не настолько, чтобы позвать кого-нибудь в мотель на помощь. Он здесь уже полтора дня. Он мог бы позвать китайцев на помощь. Думаешь, за рулём второй машины был китайский родственник?»
Гарри покачал головой. «Мне это не нравится, это кажется неправильным.
Но знаете, если не китайцы, то кто? И был ли тот, другой, тот, кто застрелил Джерола?» Он Думал об этом, но ответа не последовало. Он сказал: «Миссис Айдлинг уверена, что вторая машина — старая Corolla. Поскольку в реестре не было соответствующего номера, это не тот, кто останавливался здесь, в мотеле, по закону. Если они умны, они где-нибудь оставят «Хонду», и мы не сможем их отследить».
Ева вздохнула: «Кто бы это ни был, это меняет всё. С посторонней помощью Сюй теперь может отправиться куда захочет».
Чейни крикнул: «Гарри, ты нам нужен здесь».
Дом Гарри Кристоффа
Лорел-Хайтс, Сан-Франциско
субботнее утро
Ева откинулась на спинку дивана, закинув ноги в ботинках на пуфик. На ней была та же одежда, что и вчера, и она чувствовала себя неловко. Она откинула голову на спинку дивана и сказала: «У меня голова болит».
Гарри стоял над ней с чашкой кофе в руке. «Ты позавтракала час назад, так что можешь выпить ещё чашечку этого прекрасного напитка. Потом поговорим».
Разговор? Это открыло ей глаза. Что он имел в виду под словом «разговор»? Ева не хотела говорить – как парень говорит о двух взрослых, наслаждающихся сексом без обязательств? Нет, это был не Гарри. Гарри был честен до мозга костей. Как ноги статуи Давида. Нет, Гарри чувствовал себя виноватым, потому что занимался с ней любовью, а теперь уже утро, и где-то по пути он понял, что она ожидала от него большего, и поэтому пожалел, что вообще спустил с неё синие трусики-бикини.
Как он ей это объяснит, чтобы она не застрелила его?
Она смотрела на него, не мигая. Он не произнес ни слова, уплетая хлопья – одну из тех здоровых марок, о которых она никогда не слышала, – пока она намазывала тост клубничным джемом. Ни слова о том, какая она потрясающая, и о том, какая это лучшая ночь в его жизни, и о том, как насчёт того, чтобы раздеться прямо здесь, на столе? Залезет ли она на стол? Да, залезет.