Он посмотрел на Молли и Эмму, сидевших по другую сторону кровати судьи Ханта, всецело сосредоточившихся на муже и отце. Двое охранников, уже успокоившись, снова подошли к большому окну.
Ева, разговаривавшая с судьёй Хантом, взглянула на Гарри, увидела, как он улыбается ей, и застыла, как олень в свете фар. Она поднялась, подняв чёрные сапоги почти до уровня его глаз, чтобы, как подумал Гарри, выглядеть более убедительно, и прорычала: «Немного опоздали, не так ли, агент?»
Эмма посмотрела на нее с удивлением.
Гарри, весь такой дружелюбный, сказал: «Я наконец-то пришел узнать, готов ли судья Хант дать мне взятку, чтобы я забрал его домой».
«Пойду возьму кошелёк», — сказал Рэмси, притворяясь, что тянется за ним. Он почувствовал короткий укол боли в груди и снова откинул голову на подушку. «Может, завтра утром будет неплохо. Но надо убедиться, что Молли не украдет мои деньги».
«У меня есть ваш кошелек вместе с вашим огромным состоянием в шестьдесят баксов»,
Молли сказала: «Забудьте о взятках, никто не возьмёт такую жалкую сумму, особенно когда придётся столкнуться с Ив. И со мной».
«Может быть, я смогу оказать услугу», — сказал Рэмси.
«Да, да», — сказала Ив, — «как будто кто-то в этой комнате в конечном итоге предстанет перед федеральным судьей».
Он рассмеялся, но тут же пожалел об этом и почувствовал, как Эмма схватила его за руку.
Эмма сказала Гарри через плечо: «Папа говорит, что он будет на моем выступлении в следующую среду, даже если его придется везти на вертолете».
«Если понадобится, я поведу вертолёт», — сказал Гарри, похлопал Эмму по плечу, кивнул Молли и прошёл мимо Ив к охранникам. Офицер полиции Сан-Франциско Гэвин Хендрикс и заместитель маршала США Джимми Пёрселл выглядели настороженными и серьёзными, словно дуло пистолета, направленное прямо вам в лицо. Большего и желать нельзя. «Всё тихо?»
«Ага», — сказал Джимми. «Поверь мне, если кто-то на двух ногах проскочит мимо двух парней снаружи, мы бросим его на пол и досмотрим дочиста, самец, самка, какой бы вид вы ни назвали, мы его разденем».
«И обыщите его», — добавил Гэвин.
Гарри ответил на их вопросы о новостях, о том, что происходит, а что нет, принял звонок от Савича и сказал всем присутствующим: «Я дежурю у Шерлока, пока Савич проводит время с тобой, Рэмси. Затем он должен позвонить в Диснейленд-Ист и сообщить директору Мюллеру».
Гарри насвистывал, выходя из палаты судьи Ханта, но не мог удержаться и оглянулся. Он встретился взглядом с Евой, улыбнулся ей и мог бы поклясться, что она смотрит на него так, будто он был большим нью-йоркским стейком, а она умирала с голоду. Этот взгляд, подумал он, был верным знаком. Он поговорил с охранниками, сидевшими снаружи палаты, и направился к лестнице. Перепрыгивая через две ступеньки, он направился к кабинету доктора Кардака на пятом этаже, и решил, что время, назначенное ему быть с Шерлоком, – это лучший шанс быть там, если что-то случится, поскольку Шерлок находился прямо в эпицентре бури, устроенной Шарлин. Она никак не могла добраться до Рэмси, а Шон был в безопасности, направляясь в Йосемити. Вопреки всему, он действительно…
Хотел получить шанс с Шарлин, потом хотел увезти Еву в Кармель, где у него были бы долгие прогулки по пляжу, долгие ночи и отсутствие сна. Тогда, может быть, она согласится проводить с ним гораздо больше времени, может быть, даже согласится на будущее. Почему она его опасалась? Потому что не считала его серьёзным риском? Он убедит её в обратном. Он был надёжным, держал обещания, не был свиньёй и даже умел готовить. Да, его работа могла быть опасной, но Ева это понимала, и ему придётся беспокоиться о ней так же сильно, как и ей о нём, ведь она тоже носила оружие.
Да, от беспокойства у него может развиться язва, но и у неё она тоже может появиться. Это было бы справедливо. Они бы поделились этим беспокойством, как Савич и Шерлок уже сделали прямо сейчас. Шерлок и Савич были надёжными, и Ева с Гарри тоже могли бы.