— Нет, но, по крайней мере, у меня есть чувство стиля.
— В этом городе нет такого понятия, как стиль. — Он натягивает брюки, пытаясь спрятать носки, но сдается и садится прямо, повернувшись ко мне лицом. — У вас на выбор только три магазина, но все они ужасны.
— Моя мама каждую неделю ездит в другой город. Не думаю, что хоть раз в жизни закупалась в этом городе. Не считая того раза, когда мне нужна была новая карта памяти, — я морщусь. — Вы знали, что единственное место в городе, где продаются карты памяти — это тот странный магазинчик на углу Лорел Авеню?
Его брови доходят до линии роста волос, и он слегка наклоняется вперёд.
— Серьезно?
— Ага. Сейчас большинство людей просто заказывают что-то онлайн, но кто бы мог подумать, что в супермаркете есть карты памяти.
— Это нелепо. Плюс тот магазин на углу Лорел… как он называется?
Я задумчиво поднимаю глаза к потолку. Я знаю его… Уверена, что знаю.
— «Уголок Бастиана»?
— Точно. — Он пренебрежительно морщит нос. — Парень, которому он принадлежит…
— Бастиан.
— Верно, он такой…
— Жуткий? — Заканчиваю я, и он смеется, после чего кивает. — Да, со мной ходила Хейли, он пригласил её на свидание. Как по мне, ему за пятьдесят.
Мистер Прайс качает головой, внезапно становясь похожим на мальчишку и слегка взволнованным.
— Нет, ему должно быть больше. Когда я был в твоем возрасте, у него были седые волосы.
— И он не мёртв? Разве тогда ему не должно быть, по меньшей мере, восемьдесят?
У него отвисает челюсть.
— Я не настолько старше! Это было всего двенадцать лет назад.
— А, когда я была ещё в подгузниках, — шучу я задумчивым тоном. — Вот это были деньки.
— В пять лет ты по-прежнему была в подгузниках?
Я вздыхаю над собственным идиотизмом.
— Что ж, здесь я сама себя подставила. — Чтобы скрыть свои розовые щёки, я хватаю сумку и достаю свой обед. — Хотите половину? — Он качает головой, но я точно знаю, что хочет. Никто не может устоять перед моими потрясающими сэндвичами, особенно после того, как уже их попробовал. — Какая жалось. Я приготовила два, на всякий случай… — Поднимаю завернутый в фольгу восьмидюймовый багет и улыбаюсь, когда его выхватывают у меня из рук. — Не за что.
Он лишь отвечает стоном при первом укусе. Я улыбаюсь в свой листок и снова прикладываю ручку к бумаге, чувствуя удовлетворение от того, что доставила ему удовольствие.
Я уже давно не чувствовала себя такой счастливой. Хотя в ту секунду, когда прозвенел звонок, и я вышла из класса, моё хорошее настроение улетучилось.
— Думаю, у меня депрессия, — говорю я отцу, когда он возвращается домой после утомительного рабочего дня.
Он останавливается с инструментами в руках и сумкой через плечо. Я наблюдаю, как дверь за ним закрывается сама по себе, а затем опускаю взгляд на свои ботинки, чтобы скрыть смущение в глазах.
— Почему ты так думаешь? На мой взгляд, с тобой всё в порядке.
— Просто… чувствую себя подавленной. Ничто больше не заставляет меня смеяться, ничто не делает меня счастливой.
Он бросает свои вещи на пол и наклоняется вперед, чтобы поцеловать меня в макушку.
— У тебя месячные?
— О боже! — Я кривлюсь и отступаю назад. — Почему всё должно быть связано с месячными? Может быть, у меня правда депрессия.
— Хорошо, — он вздыхает и наклоняет голову. — Что я могу сделать?
У меня падает челюсть.
— Ты серьезно? Ты мой папа! Ты взрослый! Ты тот, кто должен сказать мне, что делать! — Он открывает и закрывает рот, пытаясь придумать, что сказать. — Забудь. Забудь, что я сказала.
— Знаешь, было бы здорово, если бы я мог однажды прийти домой и для разнообразия увидеть улыбающееся лицо, — кричит он, пока я топаю вверх по лестнице.
— И было бы здорово, если бы мой дом для разнообразия стал счастливым! — кричу я в ответ и хлопаю дверью своей спальни, эффективно завершая разговор.
Текут слёзы разочарования, но я останавливаю их после первых трех капель. Это бесполезные слёзы, от которых мне будет только хуже.
Элоиза: Не хочешь улизнуть из дома?
Хейли: Ещё спрашиваешь? Встречаемся у церкви через пять минут?
Элоиза: Захвати бутылку чего-нибудь покрепче.
Хейли: Все, что у меня есть — это бутылка Джека, оставшаяся с прошлых выходных.
Элоиза: Круто!:D Я уже в пути.
Запираю дверь своей спальни и выключаю свет. Сомневаюсь, что мой отец будет меня сейчас беспокоить. Если он дуется, то так же сильно, как и я. Его гордость не позволит ему сказать, что он сожалеет, и будь я проклята, если собираюсь извиниться перед ним.