— Элоиза! — Рявкает мой отец, захлопывая дверцу машины моего учителя, прежде чем снова схватить меня за руку. — Я вычту стоимость ремонта из вашего следующего чека за аренду.
— Нет необходимости, просто доставьте ее домой в целости и сохранности.
Слеза скатывается по моей щеке. Я сердито ее вытираю и позволяю папе отвести меня к машине. Он молчит. Он прибережет слова до того, как мы вернемся домой.
Как только мы возвращаемся домой, он произносит только одну фразу, которая разбивает мне сердце.
— Никакой поездки во Францию.
Я даже не пытаюсь спорить. Я проталкиваюсь мимо мамы, которая ждет в коридоре в халате, с беспокойством в глазах, и взбегаю по лестнице.
Слышу, как они спорят, но на самом деле не обращаю внимания. Знаю, что мама меня защищает, и знаю, что отец испытывает отвращение. Мама думает, что теперь, когда мне восемнадцать, мне следует позволить немного свободы. Папа же считает, что, пока я живу под его крышей, я должна следовать его правилам, что мне нужно готовиться к поступлению в университет. Мама утверждает, что я хорошая девочка, и я всего лишь развлекаюсь. Папа же считает, что из-за этого веселья меня могут изнасиловать или еще чего похуже.
Ни один из них не ошибается, но меня это не волнует.
Как он мог так жестоко предать меня?
Глава 20
Айзек
— Ты не имел никакого права вмешиваться! — Кричит мой отец. — Никакого гребаного права!
— Я знаю… — Признаюсь я, потирая уставшие глаза. — Я знаю… Я просто… Я волновался, а она была такой упрямой.
— Она восемнадцатилетняя девушка! Ей позволено пить и веселиться со своими друзьями, что и ты делал в восемнадцать лет! — Он хлопает ладонью по столу. — Она многое сделала для нас. С ней никогда не было проблем, и, честно говоря, она пьет и развлекается меньше, чем любой другой ученик в этой чертовой школе!
Я перевожу взгляд с него на маму. Моя мама даже не смотрит мне в глаза.
Я был глуп. Мои эмоции взяли надо мной верх. Я был зол; я был расстроен, и у меня было это дурацкое покалывание в груди. Не знаю, почему я сделал то, что сделал.
— Она больше не хочет с тобой разговаривать. Она не хочет быть в этом классе.
— Она бросила предмет? — Я моргаю, на сердце тяжело, и покалывание другого рода теперь раздражает меня до чертиков.
— Сразу после того, как она пришла и рассказала мне о том, что ты сделал, и угадай, что, Айзек… — Я вздрагиваю от его кислого, сердитого тона. — Я безумно люблю эту девушку, но ей восемнадцать. Я не смогу, черт возьми, остановить ее, если она захочет бросить твой предмет. — Мой отец никогда не ругается, поэтому тот факт, что он только что выругался, потрясает меня. — Ты не имел права. Вообще никакого.
— Я извинюсь; я все исправлю.
— Нет, ты этого не сделаешь. Ты будешь держаться от нее подальше и сосредоточишься на других своих учениках.
— Мне нужно…
Он хлопает ладонью по столу, пугая и меня, и мою маму, его глаза сверкают гневом, которого я не видел уже много лет.
— Ты будешь держаться подальше от этой девушки.
— Мам, — пытаюсь я, надеясь, что она постоит за меня. Она отводит взгляд, качая головой, в ее глазах читается разочарование. — Я волновался. Она была пьяна! Этот придурок лапал ее повсюду. Я не думал, что там она в безопасности.
— По словам Элоизы, этот придурок — парень, с которым она встречается, и она была совершенно счастлива в его компании. Опять же… она взрослая.
— Однажды ты сделал то же самое. Я знаю о том случае, когда она появилась в школе, все еще пьяная, тогда ты позвонил ее родителям! — Возражаю я, указывая на своего отца. — Хочешь сказать, что, если бы ты проходил мимо вечеринки, где к девушке явно приставали, ты бы не вмешался?
— Я сделал то, что должен был сделать!
— Ее вырвало в кафетерии, и она упала с трех ступенек, Айзек. В тот день она была немного не в себе, как и несколько ее друзей. — Тихо говорит моя мать. — Это случилось на территории школы, и все они были несовершеннолетними.
— Не вижу разницы между защитой молодой девушки в школе и защитой при случайном столкновении с ней вне школы.
Отец бросает на меня взгляд, который определенно говорит мне заткнуться.
— Я понимаю, ты думаешь, что у тебя были благородные намерения, но то, что ты сделал, было хуже, чем то, что мы должны были сделать. Она достигла совершеннолетия, когда ей разрешено употреблять алкоголь. Она не ребенок. Она утверждает, что была счастлива там, где находилась, пока ты не вмешался. Ее отец в ярости, он наказал ее, и она бросает предмет, потому что не может выносить твоего вида. Подумай о том, что ты сделал и как ты с этим справился. Что тебе следовало сделать, так это вызвать полицию, чтобы разогнать вечеринку. Так ты должен поступать, если случайно сталкиваешься с любым учеником в подобной ситуации.