— Тебя снимать, или я могу возвращаться домой?
Принц попытался было что-то с хрипом выдавить, но в итоге просто неохотно кивнул.
— Чудно, — резюмировала Луна, поднимая фламберг и прицеливаясь. — Диалог мы наладили. Будем надеяться… — БУМС! — …что продуктивный.
Приземлённый принц кое-как свёл глаза в кучку и мрачно воззрился на неё. Принцесса хладнокровно сунула ему магией под нос жестяную кружку с кофе. Убедившись, что угрызаться совестью гостья не собирается, жеребчик вздохнул и взял предложенное.
— Отлично, присядем же и побеседуем, как обожает повторять моя дражайшая сестрица. Сейчас мы тебя ещё подлечим… — Луна наложила на него Малое Исцеление и выждала, покуда оно подействует, а объект приложения дохлебает кофе. — Итак, с чего бы столь достойному принцу прыгать в окна?
— С того, что моя любовь, моя Элиза… Она мертва! — Принц закрыл морду передними ногами. Его крылья судорожно затряслись. — Мы… мы всё это придумали, чтобы наперекор всему быть вместе, и вот… её убили… а я — теперь один навеки…
— Хм… — Луна покосилась на зверски нашинкованную одной разозлённой принцессой дракономумию и украдкой спрятала за спину фламберг. — А Элиза — она кто?
— Она была прекраснейшей из повелительниц небес! — патетически взвыл принц, указуя дрожащей конечностью на рекомую мумию и тем самым подтверждая смутные подозрения синей аликорнессы. — Никто не мог сравниться с ней красотой и грацией, а переливы цветов её дивной чешуи затмевали прелесть рассветной зари и радуги!
«И чьи-то мозги, — про себя дополнила Луна, скептически поглядывая на челюсти с торчащими в разные стороны клыками длиной в половину роста их столь пылкого воздыхателя. — Да и с прикусом у дамы были ГЛУБОКИЕ проблемы… тот самый случай, когда всё идёт наперекосяк, ага».
— Мы собирались пожениться, — меж тем продолжила изливать истомлённую душу жертва драконьих прелестей. — Однако её родные были против… и моя семья… весь мир был враждебен нашей страсти нежной!
«Да ну?! Интересно, с чего бы?» — Луна расстроенно вздохнула и покивала. Бутербродов больше не осталось, и это её всерьёз печалило.
Слегка ободрённый её «участием» в его беде принц продолжал:
— Мы хотели выждать её совершеннолетия, чтобы никто не имел над нашими чувствами власти и не мог указывать ни ей, ни мне! Тогда я нашёл в архивах чары Разделённой Яви, и погрузил замок и себя в тысячелетний сон, а Элиза собиралась залечь в обычную спячку поблизости, чтобы повзрослеть. Но теперь… теперь моя жизнь пуста и мертва! О, лучше б я не проснулся…
Он поник, и слёзы скорби упали в пыль росой разбитого сердца.
«С такой криворогостью — вполне мог. Заколдун, кобылять, доморощенный…»
— От дурень, — с досадой вздохнула Луна, возведя очи горе. — Да жива твоя зазноба, куда она денется…
— Как ты!.. — взвился было принц и выпучил глаза. — Что?! Как — жива? Вот же её тело, я ни с кем не спутаю свою Элизу!
— Балда ты, а не принц, — с удовольствием припечатала Луна, откручивая крышку термоса. — Чему тебя только придворные маги учили? Ты про Изначальных чего-нибудь вообще слышал?
— Ну, э-э-э… — принц смущённо отвел глаза. — Я был… нездоров, и это самое…
— И вот это вот всё прошло мимо, — покивала Луна и сёрбнула кофе. О том, что некая лунная принцесса когда-то тоже прогуляла эту историю, производя раскопки залежей доисторического барахла на старом чердаке, и изучила её гораздо позже в порядке самообразования, говорить она, конечно, не собиралась. Облизнувшись, продолжила: — Ладно, поясню упрощённо. Изначальные — это существа, порождённые Дикой Магией на заре времён. Далеко не все из них были бессмертными и тем более — драконами, но так уж вышло, что только у драконов иногда, очень-очень редко, дитятко проявляет свойства Изначальных. И такие драконята считаются великой удачей для всего драконьего племени. Вот потому-то семейка Элизы и упёрлась — отдавать такой светоч непойми-кому дурных нема. Ну и вот.