Спину немного сводило от внезапного онемения, кончики пальцев холодели, вызывая желания перебирать в ладонях хоть что-нибудь. Мне казалось, что именно такое ощущение я улавливала когда-то у Кэролайн. Это была тревога.
Иногда грудь сводило от жара, подстёгивая меня желать вцепиться противнику в глотку и разорвать его. Такое бывало у Никлауса. Это была ярость.
Путаница мыслей прервалась, когда я уловила запах костра и пепла, будто горели человеческие кости. Взглянув в лесную глушь, заметила слабое-слабое шевеление жёлто-красного пятна. Оно двигалось мягко, но очень слабо и устало, словно было ранено и умирало. До рассвета оставалось совсем немного времени. Часовые, расставленные Никлаусом, заметно устали, всматриваясь в темноту. Но самого главного они так и не заметили – дикий аватар медленно подходил к лагерю, припадая на передние лапы.
Мне потребовалась пара секунд, чтобы принять решение.
Я не тронула его.
Дикий неспешно дошёл до границы опушки, на которой был разбит лагерь, и рухнул, сворачиваясь в комок. Удлинённые конечности будто бы были сломаны в нескольких местах, кости торчали под тонкой, сине-серой кожей, очерченные капиллярными сетками.
Повеяло мокрой травой и сухим пустынным песком. Дикий рассыпался, оборачиваясь чернозёмом с насыпью сломанных веток и скошенной травы. Вслед за испарением твари появился запах табака и травяного коньяка.
— Понравилась смерть? – Артанд появился у меня за спиной, словно тень. – Только для тебя такой трюк, дорогая.
— Это ведь не ты его убил, он был иссушен. – Я обернулась к демону и посмотрела в по-особому острые, чёрные глаза собеседника.
— Ох, откуда в тебе столько холода? Не даёшь почувствовать себя защитником хрупкой девушки. – Артанд с укором посмотрел мне в лицо, нахмурив темные брови и обиженно скривив губы. Но через секунду улыбнулся широкой улыбкой. Такие эмоции демонстрировали хорошие друзья друг другу, когда была рады встрече.
Я выдохнула.
— Артанд, уйди, пожалуйста.
— Дорогая, я тебя месяц не видел! – демон встрепенулся, словно был готов возмутиться. Он даже повысил голос, но, спохватившись, перешёл на возбужденный шёпот. – Пришёл посмотреть, как ты без меня, а ты меня прогоняешь!
Я опустила взгляд, смотря под ноги и ощущая, как теплые руки аватара касались моих плеч, головы. Раздался шелест, и кожистые, бархатные крылья оказались вокруг меня, заключая в объятья. Артанд и сам обнял меня, подняв голову одной рукой.
Пару секунд аватар всматривалась в мои глаза, ища какого-то разрешения. И я кивнула, приподнимаясь к нему и обнимая за шею обеими руками. В этом поцелуе было всё, что таилось в сердце: боль, радость, счастье и горечь, безумство и разум – всё то, что было новым для меня и привычным для Артанда.
Я отстранилась, всматриваясь в лицо демона: резкий рисунок скул, бледные губы, темные глаза со стальным блеском – эти черты становились всё отчётливее и отчётливее. Аватар наклонился ко мне и упёрся лбом о мой лоб, смотря в глаза с какой-то своеобразной эмоцией, напоминающей нетерпение.
— Чего ты ждёшь? – мой шёпот прозвучал мягко и хрипло. Повеяло нежным ароматом гвоздик и орхидеи.
— Жду, когда ты задашь мне один вопрос, который тебя беспокоит уже месяц. – Собеседник улыбнулся. Я выдохнула и прикрыла глаза, ощутив, как аватар положил ладонь мне на щёку и легонько поцеловал в лоб.
Артанд был терпелив.
— Сколько ты привыкал к эмоциям?
— У меня ушло на это около месяца, – ответил собеседник и, потянув меня за собой, усадил на траву. – Аерин сама учила меня определять эмоции. Сначала она долго рассказывала, откуда и что возникает, почему это работает, как с этим справляться. А потом показывала это всё. Когда я начал ощущать, Аерин стала моим проводником в мир эмоций и людей.
— Зачем она это делала?
— Ей было намного приятнее, когда она может общаться с тем, кто понимает её эмоции и может их с ней разделить. Эмпатия для людей намного важнее, чем нам. Аерин не нравился бездушный голем. – Откликнулся Артанд и покачал головой, успокаивающе поглаживая меня по спине. – Она не знала, что эмоции – это смерть силы аватара, его слабость. Она отчасти приказала мне стать человеком, чтобы я понял её боль и утраты, чтобы и я заразился её желанием уничтожить врагов.
— Из-за этого ты сошёл с ума. – Усмехнулась я, ощущая неприятную горечь во рту, словно на язык попали пепел и уголь. – Этого она не планировала.
— Верно. – Артанд кивнул. – Но безумие – это часть её истории, её жизни и мотивация к действию. Она не могла видеть счастливых Кэролайн и Клауса, потому как именно из-за этого погибла её дочь. Именно поэтому она призвала меня, чтобы разрушить счастье и разрушить мир, в котором жили её враги. И создать новый...