Встав на ноги, я тихо вышла из главного зала, оставаясь в тени около стены. Тревога ощущалась телом, она слышалась в тихих шепотках людей, перемешиваясь с шумом шагов и грохота стальных дверей. До Нового Орлеана, в котором и находится кладбище, не так далеко, но люди готовились так, словно собираются преодолеть сотни километров. Раньше, в приятный солнечный день, все могли бы дойти до него за пару часов, наслаждаясь тихой игрой ветра и ласковым шелестом листвы.
Я прошла к выходу из бункера и взглянула на карту, оставленную Фреей и Беннет. На бумаге были изображены силовые линии, порталы и разлом. Бледно-розовые, темно-фиолетовые, красные и белоснежные – они все пульсировали, как вены и артерии. Поддавшись искушению, я коснулась яркой розовой прожилки, наслаждаясь мягкой пульсацией под подушечками пальцев.
Сзади меня послышались особые шаги, словно шла тихая кошка.
— Скажи, – раздался голос Фреи, – мы ведь останемся живы?
Я улыбнулась:
— История ещё не завершена, госпожа, – я повернулась к ведьме, – от каждого жеста и слова зависит то, как завершится этот этап развития мира.
— А как узнать, какой выбор правильный?
— Любой выбор будет правильным, потому как иначе история не дала бы такого шанса. Вы можете представить, чтобы Ваша жизнь была другой? Вы бы были другой?
Фрея задумалась, опустив взгляд.
— Да, я могла бы представить свою жизнь иначе… – но ведьма осеклась, – но могли бы представить иную жизнь мои родные… И были бы мы такими, какие мы есть сейчас.
— Касаясь одного события, люди запускают цепочку реакций, которая, так или иначе, приводит к результату. – Я развела руками. – Иногда, в своём мире, мы слышим ваши истории не так, как вы, словами, а звуками и мелодиями. И, знаете, я ни разу не слышала такой мелодии, которая бы была фальшивой.
Фрея улыбнулась и, взяв карту, вышла из бункера.
Я шагнула следом за ней и, выйдя на улицу, вдохнула ночной воздух. На языке расцвёл вкус гари и пота, но не из этого мира, а из моего… Подняв голову, я выдохнула и закрыла глаза, улыбаясь.
Красная луна. И скоро рассвет. Я осталась ждать на улице, сев под сухое дерево.
Взяв в руки обломок ветки, я начала рисовать на песке незамысловатые символы, которые когда-то были моим языком. Точнее, я помнила, что это мой язык, но больше не было понимания и чувства этих знаков, будто бы из меня вырвали часть. Мне казалось, что символы должны складываться в слова, предложения, историю, но выходил лишь пейзаж, историю которого я не понимала и не осознавала.
— Красиво нарисовано, – ко мне подошла Бонни и присела рядом, – грустишь?
— Не знаю. Это больше похоже на что-то непонятное и многослойное, а я не знаю, как в этом ориентироваться.
— Это называется растерянность. – Ведьма улыбнулась и, взяв вторую палку, начала дорисовывать мой рисунок, предавая ему новые очертания. – Что ты хотела рассказать этим рисунком?
— Не знаю, госпожа, – я покачала головой и взглянула на пейзаж: горы, море, далёкие птицы и заходящее солнце – что могло стоять за этим? – Я пыталась написать на своём языке, но… Не понимаю и не помню его.
— Судя по тому, что мне рассказали Фрея и Кэролайн, твой язык – это весь мир и истории. Мне кажется, что ты пыталась написать о спокойствии. – Беннет вытянула ноги. – Чтобы понимать такие языки нужно всего лишь уметь остановиться и насладиться одним моментом. Ведьмы так делают, чтобы научиться контролировать свою силу.
— А что сейчас Вы видите, госпожа? – я повернулась к собеседнице и посмотрела в глаза, не понимая, что испытываю. Может, это интерес?
— Хм, – она задумалась и прислонилась спиной к стволу дерева, – вокруг я вижу разруху, крах надежд, крах старого мира и зарождение нового. – Ведьма усмехнулась. – В бункере родился ребёнок, назвали Соларом в честь солнца. Его родители верят, что у них началась новая жизнь. Знаешь, даже в разрушенном мире можно найти много нового. Когда мы с Фреей начали изучать странные места, в которых появляются дикие аватары, то смогли вывести систему, что они идут, словно по венам. Начали рисовать – и точно, вены, артерии – это часть огромного живого организма, а разлом – сердце. Мы воззвали к предкам, и, знаешь, они нам ничего не сказали, но мы смогли догадаться, что то, что хочет сделать Аерин – это создать мозг. И, если она сможет это сделать, то вся планета превратиться в большого титана, которого невозможно будет убить простым смертным.