Я услышала, как у Холли перехватило дыхание.
— Такой твердый, — прошептала она.
Я посмотрела на Холли и увидела, что она смотрит на меня огромными глазами, которые быстро сузились, когда в них просочилось желание. Я обвила рукой ее шею и резко привлекла к себе, целуя в губы. Холли застонала, когда я толкнула ее на спину, проводя рукой по ее голому животу.
Холли запустила пальцы мне в волосы, углубляя поцелуй. Мои пальцы продолжали свое исследование, желая большего, нуждаясь в большем.
Я разорвала поцелуй.
— Можно? — я провела рукой еще чуть выше по ее животу.
Не говоря ни слова, она стянула футболку через голову и швырнула ее на пол. У меня глаза вылезли из орбит, просто в голове не укладывалось, что самая горячая, самая популярная девочка в школе сейчас лежит в моей постели полуголая. Ничего себе.
Моя рука без моего участи поехала к ее груди, чувствуя невероятную мягкость и теплоту прикосновения. Ее соски были напряжены, и я накрыла ее грудь рукой, ощущая твердую плоть под ладонью. Я застонала, будто молния пронзила меня насквозь, и вся кровь отправилась на юг.
Мой рот увлажнился и, прежде чем я поняла, что делаю, я наклонилась и сжала этот сосок между губами. Холли выгнулась мне навстречу, громкий стон слетел с ее губ. Она схватила мою голову, зарывшись пальцами в волосы. Все ее тело начало двигаться, бедра пытались найти, к чему прижаться.
Внезапно я уже лежала на ней, отвечая голодным губам. Я думала, что кончу прямо сейчас, когда наши груди соприкоснулись, и соски задели друг друга.
— О Боже, Энди, — простонала она, двигая бедрами мне навстречу.
Я прижалась к Холли в поиске слепого удовольствия и слегка раздвинула ноги, нуждаясь в том, чтобы прижаться к чему-нибудь, нуждаясь в высвобождении, которое поцелуи дать не сумели.
— Андреа? Ты уже проснулась? Мне нужна помощь в расчистке дороги! Я не могу попасть в гараж.
«Нет, нет, нет», кричал мой разум, когда я отодвинулась от Холли, все еще тяжело дыша и пытаясь привести мысли в порядок. Я слышала мамины шаги и знала, что она направляется прямо сюда.
— Андреа?
— Да, слышу! — завопила я, должно быть слишком резко. Все мое тело гудело, и мне хотелось плакать.
Я услышала хихиканье — Холли сидела на кровати, прикрыв грудь одеялом.
— Твоя семья, — она покачала головой.
Я не была уверенна в том, что смешного она нашла в этой ситуации. Я уж точно юмора не видела.
— Черт, — пробормотала я, роясь в шкафу в поисках одежды. Наконец, я натянула толстовку через голову и посмотрела на Холли. Боже, она выглядела так красиво, слегка растрепанная, с румянцем на щеках, в ярких лучах солнечного света, заливавшего комнату.
— Я помогу тебе, — Холли вылезла из постели, быстро нашла свою футболку на полу и, повернувшись ко мне спиной, натянула ее.
Мы сидели в джипе перед домом Холли, снег покрывал все вокруг. Снегоуборочные машины, должно быть, прошли рано утром, хотя автомобили все равно могли только медленно ползти по дороге. После утренних событий мы почти не разговаривали. Я была напугана, не зная, о чем можно безопасно говорить.
— Ну, наверное, увидимся в школе завтра, — Холли повернулась ко мне и улыбнулась.
— Да. Звучит хорошо, — я улыбнулась в ответ.
Холли наклонилась и мягко поцеловала меня в щеку.
— Спасибо, Энди. Пока, — прошептала она, уже взявшись за ручку двери.
Я улыбнулась и кивнула.
— Пока.
Я смотрела, как Холли вышла из машины, захватила свой рюкзак с заднего сиденья. Она оглянулась на меня от распахнутой двери, и я не смогла понять, о чем она думает. Затем Холли закрыла дверь, развернулась и пошла к крыльцу. Вздохнув, я завела двигатель и поехала домой.
Дома было тихо — мама сразу рухнула в постель. В своей комнате я включила музыку и села за компьютер, решив поиграть в Литерати.
Началась песня, и я обнаружила, что Холли забыла в проигрывателе один из дисков Линды Эдер.
Очень странным образом однажды ты была нужна мне,
Очень странным образом ты была моим другом,
Быть может это продолжалось день, быть может это продолжалось час.
Но, так или иначе, это никогда не закончится.
Я спрятала лицо в ладонях, и слезы потекли по щекам.
Следующие пару месяцев я провела как зомби. Мы с Холли все сильнее и сильнее отдалялись друг от друга, пока она не превратилась в далекий крик в ночи, недостаточно громкий, чтобы показать мне путь домой.