Мы заворожены, ослеплены, заколдованы. Ты повелитель! Повелеваешь нашими эмоциями, и мы рады этому. Готовы платить за это, следовать за тобой, за струнами твоего голоса, зовущего…куда? Неважно! За тобой! К тебе!
Кругом поднятые руки с мобильными телефонами — чтобы еще как минимум две недели после концерта пересматривать видео и отдаваться твоему голосу, вспоминать взгляд, как у гейши: вонзающий осколок любви прямо в середину сердца, насмерть.
После концерта я договорилась взять у тебя интервью. Что мне это стоило? Пять лет изучения английского — ты же говоришь на нем! Еще три года работы журналисткой. Теперь у меня есть аккредитация, и — завидуйте — я буду разговаривать с тобой уже очень скоро. Не может этого быть, ох, я сама не верю, что это может случиться! Сердце-сердце, выдержи, не надломись, не покажи, что ты любишь. Будь выдержано и спокойно при виде его божественного лица.
Под конец концерта я старательно повторяю все вопросы. Я счастлива! Все мои уже знают, что я сейчас пойду брать интервью и жутко завидуют! Я и сама себе завидую. Неужели сегодня моя мечта сбудется? Что еще я могу желать?
Концерт закончен, а вместе с ним и сказка. Для всех, но только не для меня. Самая счастливая минута еще ожидает меня. Я прохожу за кулисы к заветной гримерной. Стою несколько минут у двери, не смея постучать. Собираюсь с духом — открывает он. Сам.
Как ты улыбаешься, господи, какой обаятельный. Любимый, этого не может быть! Нет, это сон! Стоишь рядом, еще вчера недоступная мечта. Твои умные глаза смотрят в мои, ты говоришь, а я, словно в оцепенении, счастливо и бестолково улыбаюсь.
Сегодня у тебя юбилей, и я купила огромный букет. Белые розы созданы для тебя — чистые и чуждые этому городу, как и ты. Дарю цветы и книгу о наших достопримечательностях на английском. Ты пролистал ее и остался доволен. Улыбаешься. А я будто вижу себя со стороны — стараюсь быть беспристрастной и ни одним словом, ни одним жестом не показать нежные осколки в моем поющем сердце. Слова путаются, подготовленные вопросы приходится зачитывать с листа, а нехватку слов дополнять жестами. Но ты прекрасно все понимаешь и очень благожелательно отвечаешь. А если не хочешь отвечать на какой-то вопрос, то можешь выкрутиться так, что я забываю о своем вопросе, увлеченная потоком твоих слов и глубокими колодцами твоих глаз, в которые я падаю, падаю…
Ты внимателен и вежлив, и мне кажется, что… Нет, я не буду путать сама себя, это не означает ничего, кроме внимательности и вежливости.
Вот и все, подходит к концу наша встреча. И вот оно, чудо! Ты даришь мне букет роз. Цвета граната — цвета моего сердца. Вероятно, это цветы, подаренные тебе на концерте, не секрет, что ты их раздариваешь — такое огромное количество букетов ты просто не в состоянии перевезти в другой город, где тебя страстно ждут другие поклонники. Ничего страшного, что ты не возьмешь с собой все цветы: ты уедешь и заберешь букет наших сердец.
Мой принц держал подаренные мне цветы в руках, вдыхал их запах. Собственноручно вручил. Разве можно было о таком мечтать? Я не расстанусь с розами никогда, высушу и буду вдыхать их сухой запах — запах сегодняшнего дня, отдаляющегося все больше и больше в прошлое. Горько-сладкий запах — как и ты, как и моя любовь.
Возвращаюсь домой, в руках букет гранатовых роз. На стылых улицах стало совсем грустно. Этот день уже закончился — лучший и счастливейший в моей жизни! На глаза навернулись слезы. Счастья. И печали. Сладко-горькие воспоминания охватили меня, как волшебный кокон, который будет впредь оберегать меня.
Ты до сих пор стоишь у меня перед глазами. Я закрываю их и вспоминаю твой взгляд. Такого чувства ни один автограф, ни одно фото не вызовет.
Так хочется узнать, что ты обо мне думаешь. Да и думаешь ли вообще? Может, я слишком много хочу?
После всего этого нечем заполнить в душе эмоциональную пустоту, как-то всё выкричалось, выплеснулось. До сих пор не верится, что со мной произошло. Я вижу все другими глазами, как будто мой мир смешался с твоим. Чуть-чуть. Но этого хватит надолго. Нет, на всю жизнь.
Пусть за окном будут серо-бурые краски, словно холстом реальности мыли полы, а после стирали ткань неимоверное количество раз. Пусть смрад смога будит меня по утрам: водители расталкивают заснувшие в морозном инее машины — те ревут и выпускают едкие газы, те поднимаются до моего окна и влезают в щелки рамы, добираются до моего носа. Тогда я проснусь и включу твою музыку.
Пусть вечерами у подъезда пьяные мужики мерзкими голосами изрыгают мат и песни, оскверняя своим существованием само слово 'петь'. Тогда я послушаю тебя и засну.