Овна месяц прожила в городе по документам на имя Аспаруховой Натальи Сергеевны.
3
Ей досталось место у иллюминатора. Рядом сидела женщина лет за сорок. Овна сразу поняла, что простое платье, маленький золотой медальончик на тонкой цепочке и маленькие золотые серёжки этой женщины, стоят много денег. Лицо женщины не было высокомерным, но не располагало к общению. Оно говорило – Я здесь на своём месте, у меня много денег. Вас я уважаю, но мне до вас – никакого дела. - Не лицо – маска. – Ну и чёрт с ней – Подумала Овна и стала смотреть в иллюминатор.
За стеклом серый туман. Она стала поворачивать голову, стараясь увидеть что нибуть сквозь серую пелену – Ничего не видно, мы сейчас над морем, здесь всегда туман – Голос соседки оказался приятным, совсем не высокомерным – Овна обернулась, маски уже не было. Соседка смотрела мягко, дружелюбно – Вы наверно первый раз летите? – Первый – Я на вас посмотрела и вспомнила, как первый раз летела – Я не боюсь – Все немножко боятся, потом привыкают – А вы часто летаете? – Часто – У вас родственники во Франции? – У меня дом во Франции – В Париже? – На побережье. А вы летите Париж посмотреть? – В Париж. Так получилось – Соседка с интересом смотрела на неё. Потом неожиданно спросила – Где вы остановитесь? – Не знаю. Где нибуть в гостинице – Есть хороший отель, в центре, недалеко от башни. Я в нём всегда останавливаюсь, там спокойно, уютно – Можно я с вами -
Оставшись одна в номере отеля, Овна подошла к окну. По тротуарам прямой, ярко освещённой улицы двигалось множество человеческих тел. Некоторые останавливались, рассматривая ярко освещённые витрины. Большинство из них чувствовали довольство собой, довольство тем что они сейчас находятся здесь – на этой улице, в этом городе. Их глаза часто поднимались вверх. Она поняла, что они смотрят на огни огромной башни, стоявшей почти в центре этого города. Ей захотелось прямо сейчас пойти к башне – Нет завтра, когда солнце поднимется -
Проснулась поздним утром. Сразу подошла к окну. Верхушка несуразной башни со спокойной уверенностью показывала себя городу. В дверь постучали. Она сразу открыла. – Ты где будешь завтракать – Спросила Татьяна Викторовна – Не знаю – Можно здесь. Можно пройти в кафе на этой улице, из него хороший вид на Эйфелеву башню – Я не знаю – Значит пойдём в кафе -
На террасе кафе, стоявшего напротив перекрёстка, подсели за столик знакомых Татьяны Викторовны. Столик стоял совсем рядом с дорогой, протянувшейся к подножью несуразной башни.
Виктор Васильевич Полунин и Александр Петрович Зареченко были дальними родственниками. Виктору Васильевичу было за семьдесят, он родился в Париже, в семье офицера царской армии. Александр Петрович был внуком его двоюродного брата, ему было лет тридцать. Родился он в городе Тамбове, работал в администрации города Тамбова на не очень высокой должности.
Виктор Васильевич с искоркой в глазах смотрел на красивых женщин и говорил комплименты. Александр Петрович смотрел настороженно и немного иронично.
Заговорили о России, о выборах – Что бы там не говорили – уровень жизни в России растёт – Административным тоном заявил Александр Петрович – Татьяна Викторовна, а за ней Овна согласно закивали головами – Саша, рост материального уровня жизни это замечательно, но должна при этом быть уверенность в будущем. Уверенности в будущем нет у очень высоко цивилизованного Запада и нет у России – Его двоюродный внук, иронично усмехнувшись, ответил – Виктор Васильевич, такая уверенность возникает, если выпить стакан водки или косячок анаши выкурить – Глаза Виктора Васильевича стали злыми – Саша, не играй словами. Я родился здесь, в Париже, во время немецкой оккупации. Я столько говорунов видел…. Среди них и очень талантливые были. Есть правда, и есть неправда…. Он замолчал, пытаясь успокоиться. Овна заметила, как злое презрение мелькнуло в глазах Александра Петровича. Вообще Виктор Васильевич Овне понравился, а Александр Петрович не понравился. Она толком не понимала, о чём они спорят, но была уверенна, что Виктор Васильевич прав.