Чувство вины. Он пытался игнорировать уколы совести, старался выбросить из головы мысли о помолвке. Ему это удалось, но лишь на несколько минут, пока они с Анной занимались любовью. Пока он был с ней, трудно было сосредоточиться на чем-то, кроме ее маленькой горячей дырочки.
Но теперь реальность со всей суровостью требовала его внимания.
Нет смысла прятать голову в песок и делать вид, что проблемы не существует. Итак, в городе его ждет невеста. И она заслуживает к себе уважения. А Анна? И она тоже достойна лучшего.
Он поступает нечестно по отношению к ним обеим.
Но как же ему быть? Как исправить положение?
Он задумался. Ну хорошо. Следует признать, что он не любит Мишель. Но любит ли он Анну? Он ей сказал, что любовь — серьезное чувство, которое не вспыхивает в одну секунду. Его влекло к Анне с той минуты, как он ее увидел, но любовь ли это? Нет, конечно. Это взрывная смесь, замешанная на ее красоте, его воздержании, ее слезах и его сентиментальных воспоминаниях. Но самое главное, наверное, его ошибочные представления о роли Анны в жизни его отца. Его мужское сознание устремилось в русло неверных представлений о ее доступности. Может, поэтому он и обещал ей гореть в аду. А она что ему обещала? Вознести его на небеса. И ведь не обманула!
Какой удивительной любовницей она оказалась! Такой нежной и робкой вначале, такой дерзкой и смелой потом…
Марк услышал, что она включила в ванной душ, и мысли его вернулись к вчерашней ночи, когда они вместе принимали душ. Как смутилась она, когда он выдавил на ладони ароматный гель и намылил ее. Всю целиком. От нежной кожи за ушами до кончиков пальцев на ногах. С каждым квадратным сантиметром кожи, которой коснулись его руки, она расслаблялась все больше. Ее сексуальный опыт до него был, вероятно, очень ограничен. Однако, когда они отправились в душ в следующий раз, она сама взяла в руки гель и прошлась по его телу легкими и бесстыдными прикосновениями, останавливаясь на самых чувствительных местечках. На одном, в особенности. Он и теперь чувствует, как дыхание учащается, стоит ему вспомнить об этом.
Ее внезапно проснувшаяся чувственность безумно возбуждала его. Она не боялась дать волю этой чувственности и ласкала его самозабвенно. Хотя было видно, что она никогда не делала этого раньше. Многое из того, чему он научил ее, она никогда раньше не делала.
Не то что Мишель.
Он страдальчески поморщился. Опять он думает о Мишель. Он всегда считал, что близость с невестой вполне удовлетворяет его. Это действительно было так. Раньше.
Но теперь так, как раньше, уже не будет никогда, и ему это хорошо известно. Он никогда не сможет делить постель с другой женщиной, не думая при этом об Анне. Не мечтая, чтобы на месте этой женщины была Анна.
Независимо от природы его чувств к Анне, его помолвка с Мишель должна быть расторгнута, это несомненно. Он чувствует, что не сможет долго быть в разлуке с Анной. Так что свадьбу нужно отменить. И чем скорее, тем лучше. Прямо сегодня.
Марк откинул одеяло и соскочил с постели. Хмурясь, он обвел глазами комнату. Черт. Где-то здесь должна быть его одежда. Только где?
Внизу, наконец вспомнил он. Валяется, где попало. Вчера у него не было возможности аккуратно разложить вещи.
Вздыхая, он побрел вниз и постепенно отыскал все части своего вчерашнего гардероба. Одну за другой он натянул слегка помятые вещи, лишь галстук свернул и засунул в карман. Потом подобрал с пола вещи Анны. Увидал разорванные кружевные трусики и покачал головой. Он вел себя, как дикий зверь.
Но ведь она не возражала. Казалось, ей нравится все, что бы он ни делал. Наверное, она обрадуется, когда он скажет ей про свое решение. Она и вчера настаивала, чтобы он разорвал помолвку.
Но что будет с Мишель? Она-то точно не обрадуется. А ее родители? Такие милые люди, он к ним очень привязался. И с деньгами у них не густо. Ужасно, что он вынужден так их всех огорчить.
К счастью, у него достаточно средств, чтобы возместить им все расходы. Мишель тоже ни в чем не будет нуждаться. Она это заслужила. Но он знал, что никакие деньги не поправят того морального урона, который нанесет им его предательство.
Занятый этими невеселыми мыслями, Марк поднялся наверх с одеждой Анны в руках. Она как раз выходила из ванной в тоненьком шелковом халатике и с полотенцем на голове. И больше ничего на ней не было, судя по тому, как пеньюар облегал ее тело. Он сглотнул, чувствуя, как тает его решимость ехать к Мишель.
Лишь сознание, что он непременно вернется сегодня же вечером, удержало его от того, чтобы запустить руки под этот скользкий шелк.
В ее глазах промелькнул испуг, когда она увидела его полностью одетым. Но тут же взгляд стал холодным и почти презрительным.