«Да это же тот самый… Тот, кто болтался тогда, весной, у дома!» — ахнул вдруг про себя Муниль. Он подтолкнул в бок Кёнпхаля. Кёнпхаль вопросительно взглянул на приятеля.
— Помнишь того, ночью…— быстро шепнул Муниль.
У Кёнпхаля гулко забилось сердце. Он снова взглянул на незнакомца и вдруг увидел, что тот уходит от дома прочь. Сейчас он уйдёт, исчезнет, как в прошлый раз… Муниль тоже видел это. Раздумывать было некогда. И хотя Муниль слегка трусил, он выступил вперёд и спросил человека:
— Кто вы такой, дядюшка?
Человек замедлил шаги, внимательно посмотрел на ребят.
— Никто… Прохожий…— негромко ответил он.
«Какой наглец! Даже не растерялся…» Муниль, не спуская с незнакомца напряжённого взгляда, стал медленно к нему приближаться. Кёнпхаль шёл за ним по пятам.
Вот Муниль подошёл совсем близко, остановился. Если поторопиться, можно спугнуть…
— Прохожие идут своей дорогой,— сурово сказал он.— А вы? Чего вы бродите возле дома? Что вы тут делаете?
Незнакомец вдруг засмеялся и шагнул к Мунилю. Муниль инстинктивно подался назад.
— Ой-ой-ой! — пронзительно заорал Кёнпхаль: Муниль наступил ему на ногу.
Незнакомец расхохотался ещё веселее.
— Здорово ты его! — беззлобно сказал он.
«Конечно же, тот самый мерзавец,— ещё пуще разозлился Муниль.— И голос такой же противный. Схватить его — и дело с концом!»
Он снова многозначительно взглянул на Кёнпхаля. Кажется, Кёнпхаль его понял, но они ничего не успели сделать. Из-за поворота, скрипя, выехала гружённая сеном телега. На какое-то время она закрыла собой незнакомца, а когда проехала, ребята в изумлении вытаращили глаза: человека на дороге не было. На небо ли он вознёсся, под землю ли провалился, а только не было его — вот и всё.
Они бросились за поворот — никого. Побежали по дороге в обратную сторону — напрасно. Кёнпхаль, как всегда, набросился на Муниля:
— Эх ты, садовая голова! Чего ж ты не задержал его, не отвёл в отряд обороны?
— А ты почему не отвёл? — огрызнулся Муниль.
— Я хотел…— растерялся Кёнпхаль, но, впрочем, тут же нашёлся: — Я же был сзади!..
— Ну да, конечно! — Муниль даже плюнул с досады. Потом сунул руки в карманы и уныло побрёл по дороге.
Кёнпхаль шёл рядом, машинально насвистывая какую-то песенку.
Снег валил тяжёлыми хлопьями. В двух шагах ничего не было видно. И вдруг в снежной пелене возник человек. Муниль рванулся ему навстречу.
— Вы не видели тут прохожего?.. Высокий такой!..— ещё издали закричал он.
— Чего? — Человек замедлил шаги, обернулся. Это был Пак Пхунсам.
Эх, если бы Муниль узнал его раньше! Никогда ни о чём бы не стал спрашивать. Но было уже поздно.
— Чего? — повторил Пак.— Э-э-э, да это, никак, внук старика Токпо?
Пак слегка запинался. От него, как всегда, несло водкой. «И как это он умудряется? Каждый день пьяный!» Муниль отвернулся, а Пак продолжал, ухмыляясь:
— Так что этот тип сделал?
— Неважно…— нахмурился Муниль.— А вы опять пьяны…
— Ах ты дрянь! — сразу же вскипел Пак.— Как ты со мной разговариваешь? — И, словно собираясь схватить Муниля, Пак, протянув руку, стал медленно подходить к ребятам.
— Вы что? — растерялся Муниль.
— Ах ты грубиян! — будто не слыша его, продолжал Пак.— Оба вы грубияны! И вообще, что это вы ко всему туг принюхиваетесь?
Он совсем рассвирепел. Казалось, он знал, кого ищут ребята этим снежным вечером.
— Да что вы, дядюшка! — поспешно сказал Кёнпхаль.— Мы просто идём к Мёнгилю делать уроки.
— К Мёнгилю… А кто это? Сын председательши, что ли?
— Да. Вы же его знаете,— выпалил Муниль.
— Хи-хи, учиться, значит, желаете? — мерзко захихикал Пак.— Напрасно… Всё одно ничего не выйдет…
Он что-то забормотал себе под нос и, пошатываясь, побрел дальше.
Ребята переглянулись, озадаченные его последними словами, вздохнули — они уже не надеялись найти долговязого. Они повернули к дому Мёнгиля и вдруг увидели его самого. Мёнгиль бежал им навстречу.
— Хорошо, что вы нашлись! — заговорил он, задыхаясь от быстрого бега.
— Куда бежишь-то? — удивился Кёнпхаль.
— Никуда… Вас ищу. Идём скорее; Чхонёну плохо…
Ни о чём больше не спрашивая, Кёнпхаль и Муниль торопливо зашагали вместе с Мёнгилем к тётушке Хван.
— Ох, а у нас что случилось…— начал по дороге Кёнпхаль: он просто не мог не поделиться с другом.