Саша была его свободой. Его отпущением грехов. Его всем.
Серый рассвет осветил пространство спальни, заставив желудок Эвана сжаться. Он ненавидел восход солнца так, как никогда раньше. Ненавидел то, как это отнимало у него Сашу, эти часы всегда были больше, чем он думал, что сможет вынести. Он осыпал легкими поцелуями ее лоб, висок, щеку и подбородок. Уголок ее рта. И сочные губы, такие мягкие и податливые.
На кончике языка Эвана вертелся целый томик слов. Он хотел сказать ей, что она прекрасна. Свирепа. Верна и умна. Сильна и полна огня. Он хотел сказать ей, что любит ее. Лелеет ее. Никогда не позволит, чтобы с ней что-то случилось. И никогда никому не позволит встать между ними. Так много проклятых богами слов. А он был слишком труслив, чтобы сказать хоть одно из них.
Приглушенный звук мобильника вывел Эвана из задумчивости. Он знал мелодию звонка и не сдвинулся ни на дюйм. Саша подняла голову, и он перекатился на бок, прижимая ее к себе. Звон прекратился и тут же возобновился снова. Эван готов был поклясться, что он звучал еще злее. Еще громче, чем минуту назад.
— Думаю, кто-то пытается связаться с тобой. — Голос Саши уже был сонным. Эван затаил дыхание и ждал, когда звон прекратится, но его снова атаковал оскорбительный звук. Саша тихонько рассмеялась. — Думаю, кто-то действительно пытается добраться до тебя.
— Это Грегор. — Врать было бессмысленно, да и вообще он не хотел этого делать. — Без сомнения, он звонит для выполнения какого-то нелепого задания.
Саша провела рукой от его плеча до запястья, и по коже Эвана пробежали мурашки.
— Тебе лучше уйти, — сказала она, зевая. — Он рассердится, если ты этого не сделаешь.
В этом нет никаких сомнений. И Эван, несомненно, получит взбучку.
— Он будет сердиться, что бы я ни сделал, — ответил Эван. — Солнце вот-вот взойдет. Я никуда не собираюсь уходить.
— Именно поэтому ты и должен уйти. — Она не могла вложить в эти слова достаточно силы, чтобы произнести их не шепотом. — Я просто собираюсь проторчать здесь до самого заката в полной отключке. Тебе будет очень скучно. Нет никаких причин, чтобы остаться.
Совсем сошла с ума. Эван невесело усмехнулся. Мертвая для всего мира. Беззащитная. Беспомощная. Во власти кого-то или чего-то, что стремилось причинить ей вред. И за последние несколько недель список тех, кто хотел причинить ей боль, вырос.
— Именно поэтому я и остаюсь. Тебе нужен кто-то, кто будет заботиться о тебе, пока ты беспомощна и находишься во власти солнца. Чтобы защитить тебя до захода.
Она осыпала его грудь легкими поцелуями, от которых у него колотилось сердце и перехватывало дыхание.
— Я уже не такая беспомощная. Кровь моей пары делает меня сильнее. Тебе не нужно беспокоиться обо мне.
Нежность в ее словах пронзила его насквозь. Пары. Как же Эвану нравилось, как это слово звучит в ее сладких устах.
— Если ты думаешь, что я когда-нибудь оставлю тебя без защиты, независимо от того, была ли у тебя моя кровь или нет, то тебя ждет настоящий сюрприз.
— Значит, ты согласен? — Ее тон стал игривым. — Ты — моя пара.
— Да, любимая. — Это была самая легкая вещь, на которую Эвану когда-либо приходилось соглашаться. — Я — твоя пара. А ты — моя.
— Мммм. Да. — Саша подавила очередной зевок. — Так и есть. Твоя. Ты застрял со мной навсегда.
Навсегда. Это слово оборвалось на вздохе, когда дыхание Саши стало глубоким и ровным. Окна были затемнены, но ему не нужно было заглядывать за тяжелые одеяла, чтобы понять, что солнце уже поднялось над горизонтом. Его сотовый снова зазвонил, настойчиво повторяя свою раздражающую мелодию. Он вытащил руку из-под Саши и оставил ее отдыхать, а сам достал телефон из кармана сброшенных джинсов.
— Да. — Это было самое сердечное приветствие, на какое он только был способен.
— Где ты, черт возьми, пропадаешь, и почему не отвечаешь на звонки?
Эван проглотил ответ «Пошел ты», который он хотел дать Грегору, и вместо этого сделал глубокий успокаювающий вдох. Ему не пойдет на пользу затевать драку. По крайней мере, пока нет. Говорить было небезопасно.
— Что случилось?
— Мне все равно, даже если бы сам Михаил Аристов воткнул клинок тебе в горло, — прорычал Грегор в трубку. — Когда я звоню, ты отвечаешь.
Мудак. Эван вытянул шею из стороны в сторону, чтобы немного ослабить напряжение, которое заставляло его мышцы напрягаться.