— Так существует завещание? — спросил Клинг.
— Вы подразумеваете завещание, в котором Дэйвид Уилкинс упомянут как наследник? Или просто оставленное Питером Уилкинсом завещание?
— Говорите, как считаете нужным, — ответил Паркер.
— Да, Питер Уилкинс оставил завещание, — сказал Кольберт. — А разве Дебра вам этого не говорила?
— Мы у нее не спрашивали, — ответил Паркер. — У вас есть копия завещания, мистер Кольберт?
— У меня хранится оригинал, — сообщил Кольберт.
— Покажите нам его, пожалуйста, — попросил Клинг.
— Зачем? — осведомился Кольберт.
— Как сказал мой коллега, нам важно знать, упомянут ли Уилкинс в качестве...
— Я понял. Но ведь завещание еще не утверждено, оно не стало правовым документом. Если я покажу вам его, то нарушу тайну.
— Мистер Кольберт, — настаивал Паркер, — ваш компаньон убит, и мы разыскиваем убийцу.
— Согласен. Но сомневаюсь, что имею право показать вам завещание Питера.
Паркер пристально посмотрел на него.
— Прошу прощения, — произнес Кольберт.
— Можете вы сказать нам, является ли Дэйвид Уилкинс лицом, в чью пользу оно составлено? — спросил Клинг.
— Предположим, я отвечу вам утвердительно. Не захотите ли вы затем узнать условия завещания, выражения в которых оно составлено...
— Можете ли вы просто ответить нам: да или нет? — спросил Паркер.
— А не подождать ли вам до утверждения завещания? Человека похоронили только на прошлой неделе. Я думаю...
— Мистер Кольберт, позвольте мне изложить вам наши соображения, — произнес Паркер. — Предположим, его брат-псих, умудрившийся потерять на свадьбе голову, узнает, что после смерти Питера он унаследует миллион долларов. Предположим, он прочитал в газете про чудака, которого убили в момент, когда он загаживал стену. И допустим, он решил, что было бы неплохо убить братца и сделать это по образцу того убийцы. После этого он сможет получить свой лимон и сбежать на остров в Тихом океане. Теперь, я думаю, вы поняли, почему мы желаем знать, в самом ли деле он получит наследство?
— Да, но...
— Больше, полагаю, ничего не нужно вам объяснять? — спросил Паркер.
Кольберт улыбнулся.
— Думаю, что могу ответить вам отрицательно, — сказал он. — Нет, Дэйвид Уилкинс не упомянут в завещании своего брата в качестве наследника.
— Спасибо, — поблагодарил Паркер. — А кто упомянут в нем? Это вы можете сказать?
— Я бы ответил вам, — снова улыбнулся Кольберт, — но, простите, не могу раскрывать тайну, не испросив прежде разрешения у Дебры Уилкинс.
— Как только она представит завещание в соответствующее учреждение для его утверждения, это будет означать его опубликование, — сказал Клинг.
— Да, но пока оно не подлежит опубликованию.
— Вам известно, когда она собирается регистрировать завещание?
— Понятия не имею.
— Говорила ли она что-нибудь о...
— Она не давала мне никаких поручений. Ее муж был убит совсем недавно, мистер Клинг. И я уверен, что она сейчас меньше всего думает о регистрации завещания.
Клинг кивнул головой.
Паркер тоже.
— Огромное вам спасибо, — проговорил он. — Не будем больше отнимать у вас время.
— Рад был помочь, — сказал Кольберт. Он вышел из-за стола и показал им, где находится дверь. — Если хотите, — предложил он, — я позвоню Дебре и спрошу у нее, может ли она дать нужную вам информацию.
— Да, мы были бы благодарны за это, — сказал Паркер и подал ему свою визитную карточку.
— Еще раз спасибо, — поблагодарил Клинг.
Они вышли в коридор, и по дороге к лифтам Паркер произнес:
— Ты видел дипломы на стене? Мужик учился в Гарварде!
— Почему он ждал, пока мы не собрались уходить? — спросил Клинг.
— Чего ждал? — поинтересовался Паркер. — Ты иногда говоришь загадками. Замечал за собой?
— Ждал с предложением. Позвонить жене.
— Позволь растолковать тебе, что это за звонок. Идет?
Конфиденциальный телефонный разговор адвоката с клиентом. Это значит, он не может разговаривать по телефону с клиентом в присутствии посторонних, которые услышат разговор. Дошло?
— Я расспрошу ее о завещании, — сказал Клинг. — Не понимаю, зачем скрывать завещание, которое и так будет скоро утверждено.
— Это подождет до завтра, — заметил Паркер. — Тебе что, не терпится сесть в кресло комиссара?
Клинг посмотрел на часы.
— Это подождет до завтра, — повторил Паркер.
Клинг кивнул головой и спросил:
— Перехватим по гамбургеру?
— Да, — ухмыльнулся Паркер. — Но я это сделаю без тебя.
Когда Сил протянул Хлое через стол чек, ей показалось, что это первоапрельский розыгрыш. Не далее как сегодня утром он сказал ей по телефону, что коммерческий директор ансамбля сможет выписать чек только через несколько дней.
И вот теперь он передал ей его через стол из рук в руки.
Восхитительный желтый чек. Первое, что она увидела на нем, были шесть нулей, четыре перед запятой и два после нее. А потом она увидела двойку, в этом не было никакого сомнения. Перед ней был чек на 20 тысяч долларов.
— Я хотела бы получить однодолларовыми бумажками, — сказала Хлоя, закатывая глаза.
— А не лучше ли двадцатипятицентовиками? — пошутил Сил. — Целая тачка двадцатипятицентовиков.
— А в банке не откажутся оплатить его, а? — спросила она.
— Держу пари, что нет, — ответил он и поднял бокал с вином.
Она положила чек в сумочку, защелкнула замок и тоже подняла бокал.
— За первое исполнение «Сестры моей женщины» ансамблем «Блеск Плевка», которое состоится в эту субботу, — произнес тост Сил.
— Поддерживаю, — сказала Хлоя. И они выпили.
— Вы придете послушать нас? — спросил он. — Я дам вам слоенку, и вы будете сидеть прямо на эстраде, рядом с нами.
— А что такое слоенка?
— Пропуск. Вы с ним пройдете через охрану.
— В субботу? В котором часу?
— Мы открываем программу, — сообщил Сил. — Только лучше было бы в конце. Популярные исполнители обычно завершают программу. Но Грас считает, что выгоднее выступать предпоследними в субботу. Концерт будет длиться два дня. Начнется в субботу в час, а закончится в воскресенье в полночь.
— Кто такая Грас? — поинтересовалась Хлоя.
— Девушка из нашего ансамбля.
Сил сказал это таким небрежным тоном, что Хлоя сразу догадалась об их отношениях. Отводит глаза. Они неравнодушны друг к другу — это точно.
— Всего выступят десять ансамблей. Пять в субботу и пять в воскресенье. Каждому ансамблю дается час эстрадного времени, а может быть, и полтора выйдет. Это как публика будет нас принимать. А потом, представляете себе, еще дохлое время...
— Дохлое время?
— Ну да. Установить инструменты нужно, настроить свой микрофон и усилители. Это занимает много времени. Иногда дохлое время между выступлениями длится целый час. Это когда ребята хотят показать себя во всей красе. Так что, если вы захотите посмотреть все от начала до конца, на это уйдет у вас целый день. Как я был бы счастлив побыть с вами!
Только бы вы согласились остаться после того, как мы закончим выступление. А если хотите, мы можем поехать куда-нибудь и провести там вместе весь день. Если хотите, — говорил он.
— Я еще не сказала, что приду, — охладила его она.
— Ах, только бы вы пришли. Я надеюсь, вам понравится «Сестра моя женщина» в нашем исполнении. Мы ее отрепетировали, и мне кажется, она звучит великолепно.
— Хорошая песня.
— Да.
— Когда вы ее будете петь? На концерте, я хочу сказать.
— Мы ею откроем выступление. Обычно мы начинаем какой-нибудь известной публике песней. Люди слушают модную песню, и между нами устанавливается взаимопонимание.
А на этот раз мы начнем выступление новой песней — идем на риск. А потом исполним одну из наших лучших песен. Вы слышали «Ненависть»?
— Нет, к сожалению.
— Ты идешь на свидание с ненавистью в сердце к Чертовым воротам, — пропел он, отбивая ритм рэпа на столе. — Ты должна ненавидеть... не слышали? Известный хит. Мы ее исполним после «Сестры моей женщины». А следующий номер нашей программы — сногсшибательный сюрприз. Я надеюсь, что вы останетесь на него. Нечто необычное для нашего стиля. Хлоя, вы очень огорчите меня, если не придете в субботу. С вашим приходом я связываю большие надежды.