Меня пробивает сильный кашель.
Сквозь пелену страха и паники, накрывшую мои глаза, я вижу на ладони небольшие красно-чёрные капельки крови с крошечными ошмётками плоти. Свернувшись в клубок, я заползаю в подъезд и, приложив последние силы, захлопываю дверь.
БУМ-БУМ-БУМ — колотится сердце. Опять взрывы. Громкие настолько, что закладывает уши.
//new message from “Мамочка”:
Саймон, сынок, прячься, мы с папой тебя очень сильно любим! Прости нас за всё, что тебе придётся пройти в будущем, это наша вина. Мы должны были тебе всё рассказать… Обязательно найди Эдэм, там…||connection lost||
//answer:
Мамочка, мне страшно! Что происходит? Я сейчас в нашем подъезде, пожалуйста, найдите меня. Тут очень громко, мне трудно дышать. У меня очень сильный кашель! Лёгкие болят и мне тяжело дышать. Почему из носа идёт кровь… Мам? Мамочка!!
||ERROR: no connection||
Связь обрывается, а значит — сообщение не доставлено. Я начинаю истерично кричать и стучать по полу своими маленькими детскими кулачками. Затем вновь кашель. Лёгкие сжимаются в точку, а затем будто лопаются.
— Где моя мама?!! — кряхчу я, лёжа на полу в полусознательном состоянии. — Пожалуйста, где мама… — срывая горло и задыхаясь, ору я. Никто меня не слышит.
— Мама. Мама. Мама. Мама… Я нарисовал тебе рисунок!
Горючие слёзы стекают по щекам. Они обжигают и так сильно раздражённую кожу. Прямо посреди гортани застрял острый, как тысяча иголок, камень.
— Рисунок. Мама…. Рисунок! Праздник. Я хочу подарить… Вы же обещали, что скоро вернётесь. Пожалуйста! Мама. Рисунок!! Ты где?
ГДЕ МОЯ МАМА!!!!
От постоянных и оглушительных взрывов начинают болеть уши, а взрывающе громкие крики лишь ухудшают ситуацию. Кажется, моя кровь превратилась в тягучую нефть.
Достаточно будет лишь маленькой искорки и я сгорю дотла.
Кто-то хватает меня за плечи и тащит в подвал. Я отключаюсь.
Глава 03. Надежда умерла
Яркий свет проникает сквозь закрытые веки.
— Где. Кх-кх. моя мама? — вопрошаю я.
Изо рта что-то торчит, а все конечности затянуты жгутами к кровати.
— Он просыпается. Быстро пять кубиков стабафола!
Громкое жужжание справа. Я пытаюсь поднять голову — не получается. Краем глаза замечаю: из грудной клетки, рядом с сердцем, торчит толстая труба и несколько красно-синих проводочков. Дёргаю рукой, что-то падает. Прибегает девушка в белом халате.
— Лежи, лежи, — говорит она и добавляет полупрозрачный раствор в капельницу. — Все будет нормально.
— Где ма-ма, — кряхчу я.
— Ищем, всех ищем, найдём, — голос пытается меня обнадёжить.
Начинаю говорить, но громкий голос перебивает меня:
— Кто свободен, в пятую операционную! — кричит мужчина за стенкой палаты.
Нежная и тёплая рука гладит меня.
— Хорошенький, — произносит незнакомый, но приятный голос. — Родители?
— Без вести, — отвечает медсестра.
— Ох, горе. Бедные дети.
— Ма… Кх… Ма-ма? — закашлявшись спрашиваю я.
Девушка начинает плакать.
Я ничего не понимаю. Сердцебиение постоянно ускорено. Сознание помутнено. Прошло несколько дней с ужасной катастрофы. Врачи объясняли мне что-то, но я не помню. Я всё время спрашивал про родителей, про карасика и Сашку. Белые халаты лишь грустно качали головами.
Время идёт. Первые два дня я был в отключке. Затем ещё несколько дней на считанные минуты приходил в сознание. Почти каждый день ко мне приходит Анджела. Она чем-то отдалённо напоминает маму: такое же вытянутое лицо и цвет волос, похожий голос. Однако глаза не синие, какими должны быть, а зеленоватые. Каждый раз, когда она приходит, я надеюсь, что это всё — одна большая шутка. Сейчас она снимет линзы, в палату зайдёт отец с Карасиком на руках, а затем забежит Сашка.