— Ты прав, — только и сказал Нукер.
Артал был ему благодарен за беспрекословное подчинение и поддержку его решений. За этот год к их небольшой банде постоянно присоединялись парни, их ровесники. Банда стала насчитывать чуть ли не сотню парней. Держать все под контролем одному было тяжело, но когда рядом друг, то все становилось совсем по-другому.
— К нам в банду хочет Мард, — как всегда, кратко произнёс Нукер, смахивая со лба прилипшие темно-каштановые, коротко остриженные волосы. Он не любил долгих речей, всегда говорил суть, не размениваясь на лирические отступления.
— Ты в нем уверен? — чувствуя, что их кто-то постоянно закладывает, Артал уже был готов в измене заподозрить каждого.
— Я знаю его ещё с детства. Дерётся он хорошо. Как-то раз вмазал тем, кто меня бил. Мне тогда одиннадцать было, а эти уроды толпой набросились. Мард на два года старше, но силы в нем как во взрослом. Правда, мы не дружили, он меня малолеткой считал. А сейчас зауважал… нас зауважал.
— Пусть приходит, — слова Нукера было достаточно, чтобы Артал уже не беспокоился о благонадёжности Марда.
***
[ — красивые платят за красоту одиночеством.… ]
[ — пусть все думают, что красота приносит счастье. ей красота приносит боль, боль, которую она научилась скрывать, выдавая её за надменность..… ]
[ — первые свидания, первые цветы, первое признание в любви, и все это оборачивается ложью...… ]
С высоко поднятой головой Разия проследовала мимо одноклассников. Чувствуя завистливые взгляды, она шла стараясь чтобы ни одна эмоция не отразилась на её лице. Рыжая и её подружка с блеклыми, жухлого цвета волосами посторонились. Она чувствовала их восхищённые взгляды. «Да что они все знают! Неужели думают, что кукольное личико даёт счастье?! Дуры! Они в сто раз счастливее меня!» Вспомнив, как зовут этих невзрачного вида одноклассниц, Разия в уме произнесла их имена: Изуми и Ясна. Они хоть могут делиться друг с другом тем, что так гложет внутри. А она одна. И все это только потому, что она красива и все думают, что в этом счастье. А её попытки с кем-либо просто дружить она оставила ещё в младших классах. С ней дружили только чтобы быть рядом в надежде, что её красота принесёт и им счастье. А ей нужна была подруга, которой можно поплакаться в плечо и рассказать все, что скопилось в душе. Но красивые платят за красоту одиночеством. С этим она смирилась. А ещё красивые никогда не будут счастливы в любви. И это она знала. Её первая несчастная любовь до сих пор рвала ей сердце на куски. Но никто не видел её боли. Это она привыкла жить в ней. Пусть все думают, что красота приносит счастье. Ей красота приносит боль, боль, которую она научилась скрывать, выдавая её за надменность.
Высокий, с широченными плечами парень преградил ей дорогу к машине, которая её ожидала.
— Это тебе, — он протянул ей цветок. Белый бутон пиона слишком долго был без воды. Его лепестки стали терять свою свежесть.
Разия взяла цветок. Один из лепестков сорвался с цветка и, медленно кружась, падал к её ногам. Она смотрела на цветок. В чем смысл происходящего? Задала она сама себе вопрос. Наверное, в том, что я опять поверю в любовь, а потом отец объяснит мне, что я не из простой семьи, а в нашей семье браки — это бизнес и мне суждено выйти замуж за того, кто будет выгоден семье. А если я ещё этого не поняла, то все те, кто мешают бизнесу семьи, будут уничтожены.
Разия вспомнила того, кого полюбила в свои четырнадцать лет, её избраннику было пятнадцать. Отец узнал о её первой любви и долго смеялся. Потом парень, которому она отдала своё сердце, смотрел ей в глаза и говорил, что предложил ей встречаться только из-за её богатства, а сама она ему не нравится. Да, она знала, что отец заплатил ему очень много денег. И ему нужны были эти деньги, его семья была из бедных, и они еле сводили концы с концами. Но разве это оправдывает его слова — «Ты мне не нравишься! Мне нравятся твои деньги»? Как страшно такое слышать, когда это твоя первая любовь. Первые свидания, первые цветы, первое признание в любви, и все это оборачивается ложью.
Тряхнув густыми каштановыми локонами, которые как змеи скручивались в крупные кольца, Разия подняла глаза от упавшего лепестка.
— Кто ты, и кто я, — она говорила, как будто выплёвывая слова, — забылся, нищета?
Брезгливо разжав пальцы, Разия перешагнула через выпавшей из её руки белый пион. Лучше так, лучше сразу все оборвать. Он забудет её и найдёт ту, кто может любить, а она обречена быть красивой куклой в играх отца во власть. Она его разменный козырь. Пока ей только пятнадцать, и у неё ещё есть шанс насладиться свободой. Но как только она станет совершеннолетней, отец выдаст её замуж, в этом она даже не сомневалась.