А подготовка к нашей свадьбе идёт полным ходом.
Меня окрестили в православную веру в окружной церкви.
В прежней своей жизни я был атеистом, а сейчас вот не знаю… С чьей подачи я оказался здесь? Кто меня сюда забросил? Бог? Инопланетяне? Не знаю… Но на всякий случай окрестился…
Я отдал священнику крестики с убитых мною каторжников. За что меня пожурили, наложили небольшую епитимью и простили.
Не должен я был снимать с них крестики. Бо христиане они были. Хреновые, но христиане… Убил я их правильно, но вот крестики зря снял.
За неделю до свадьбы, я опять смотался в Хабаровск и в мастерской мне сделали десять новых ствольных коробок для берданок и так же десяток остовов для затворов. Почему десяток? Так при оптовом изготовлении одно изделие получалось почти в два раза дешевле.
Ну и ещё форму для изготовления магазинов мне там сделали. По шаблону из листа железа кусок вырезал, на форме его согнул, запаял и вуаля! И вот уже почти готовый магазин! Подогнать лишь немного оставалось. А на другой форме выбил подаватель, согнул его и цеплять пружину можно.
И по возвращении в станицу я целыми днями стал пропадать в кузнице. Лиза на меня даже обижаться начала. Кое-как перед ней я вину искупил…
Запорол один затвор и две ствольные коробки. Сбил себе все руки, вымотал нервы, обжёгся несколько раз…
Но магазинный карабин из моей берданки я, всего за сутки до собственной свадьбы, всё-таки сделал! Стрельбой, правда, ещё не испытывал, но весь механизм работал нормально. Патроны из магазина без проблем загонялись в ствол и так же и выбрасывались из него при открытии затвора.
Затвор же стал поворачиваться на девяносто градусов, в отличии от прежних сорока пяти-семидесяти. И его рукоятка удлинилась и стала изогнутой, как на снайперской трёхлинейке.
Оружие получилось хоть и немного тяжелее прежнего, но зато и удобнее в использовании.
Вот только на запасные магазины времени мне уже не хватило. Ну ничего! Успею я ещё и их потом наделать!
Вечером после бани я похвастался своим переделанным карабином перед Осадчим. Тот покрутил его в руках, пощёлкал… И заказал точно такой же и себе.
… А потом была свадьба!
Была украшенная коляска, была служба в местной церкви, был выкуп невесты…
Устал я просто до невозможности, да и проголодался, как собака!.. Даром, что пшеном нас всех осыпали…
С нетерпением я кое-как дождался, когда же все усядутся за столы… Хоть наелся! Ну и нацеловался тоже, да ещё и от всей души! Но без алкоголя. Все бухали, кроме нас с Лизаветой. Натанцевались тоже от души.
Начались советы, как нам вести себя в постели и прочее. Дарились подарки.
Осадчий подарил мне папаху и новенькую нагайку для вразумления жены… Афанасий Матюшин, отец Митяя, подогнал нам швейную машинку Зингер…
Наконец-то нас с Лизой, надавав кучу разнообразных советов, отправили в спальню…
И мы остались только вдвоём… Я смотрю на Лизу и мне до сих пор не верится, что стоящая напротив меня красивая и смущённая девушка теперь моя жена.
Я трясущимися от волнения руками обнял Лизу и поцеловал её в губы. Та вздрогнула и, обняв меня, ответила на поцелуй.
— Я люблю тебя, солнышко!
— Я тоже тебя люблю! Очень, очень!..
… А потом мы с ней стали мужем и женой по настоящему… Лиза только ойкнула и вцепилась в меня. Но потом доверилась мне и не пожалела… Правда пришлось простыню нам потом на постели менять…
А этот её немного расфокусированный взгляд с поволокой… А вздёрнутые вверх бровки… А её сбитое дыхание… Я готов всегда этим любоваться!
Мы с Лизой засыпали, просыпались и снова любили друг друга…
А утром к нам внаглую припёрлись несколько бабок, которые довели Лизу до смущения и забрали с собой окровавленную простыню.
А потом на улице раздались довольные вопли и скабрезные частушки, которые заставили Лизу покраснеть ещё сильнее.
Ну и пусть орут. Мне она смущённая ещё больше нравится! И возбуждает тоже больше!..
Так что из постели мы с Лизой выбрались ещё не скоро.
Ну а когда выбрались наконец-то, то попали на продолжение пьянки. Нас поздравили, накормили, напоили… А потом просто забыли. Хотя гулянка продолжалась ещё один день.
Но от нас, слава богу, отстали. Мы просто ели, пили, плясали… И усиленно любили друг друга при первой же возможности.
… Лиза хоть и переехала жить ко мне, но так и осталась хозяйкой всего подворья. Готовила, убиралась, занималась хозяйством. Мелкие Осадчие ей в этом помогали, ну а взрослые занимались своими мужскими делами. Лишь Семёна она иногда припахивала, когда успевала его поймать.