Больше всего от столкновения с сосной моя голова пострадала, ну и разгрузку слегка порвало. Про фуражку я уже вообще молчу.
Зато, насколько я могу судить, с моей лошадью ничего не случилось и она унеслась отсюда галопом…
Ладно, пойду по её следам. Может найду я свою лошадку, или же к своим выйду. Если, конечно, повезёт…
Иду я медленно, осторожно. Мало ли кого встретить тут можно? Мы же по японским тылам шарились, периодически нападая на небольшие подразделения противника.
Вооружились мы в рейд в основном трофейными японскими винтовками и ручными пулемётами моей конструкции под японский же патрон. Десять пулемётов на почти сотню казаков. Ну а боеприпасами мы от японцев снабжались. Трофеев то нам хватало.
И автомат мой, в единственном пока экземпляре, тоже японскими патронами пуляет.
Он ведь является почти точной копией ручного пулемёта, только ствол покороче, да приклад складной. Ну и магазины рожковые. Вот и вся разница.
Хотя магазины с пулемётными вполне взаимозаменяемы…
Ну и пэпээмы ещё у станичников были. Куда уж без них-то…
Так что теперь вот и пробираюсь я по японским тылам на встречу со своими. Не должны станичники меня бросить. Ну а где мы собраться должны, я и сам хорошо помню. Вот туда-то я и иду. Тем более, что и следы конские тоже туда ведут…
Пару раз я замечал японских кавалеристов, прочёсывающих местность. Всё-таки мы красиво им наподдали в последний раз.
Японцы нам в этот раз попались свеженькие, до этого ещё не воевавшие. Шли они красивыми плотными колоннами, всё согласно уставам.
Только вот бокового охранения у них не было. Окружающие дорогу заросли этого им не позволяли. Ну а мы и воспользовались этим обстоятельством.
Наши пулемётчики растянулись вдоль дороги под охраной других казаков. Замаскировались хорошо. Благо, что и форма у нас новая, под цвет листвы, в отличие от белых гимнастёрок Русской Императорской армии.
И когда японцы пересекли линию открытия огня, то и получили сразу из десяти пулемётов почти в упор…
Расстреляв по две семидесятипятипатронные банки, пулемётчики по-быстренькому свалили оттуда, пока ещё ветер был без кирпичей. Ну а остальные казаки их прикрывали.
Оставшиеся же в живых японцы открыли просто сумасшедшую стрельбу во все стороны, а потом ещё и их артиллерия к веселью подключилась.
Стреляли они хоть и в белый свет, как в копеечку, но мне вот и этого хватило.
А теперь вот рыщут они, ищут нападавших. Но я пока лучше в кустиках отсижусь. Мне ведь слава не нужна. Тем более слава мёртвого героя…
До вечера я так до своих и не дошёл. Да и следы своей лошади тоже потерял. Японцы всё затоптали вокруг.
На сон грядущий я погрыз плитку пеммикана из энзе, запил водичкой и забился в кусты погуще. Положил взведённый автомат себе под руку, да и вырубился. Всё-таки чувствовал я себя до сих пор ещё не очень хорошо. Голова, хоть и послабее, но так и продолжала болеть…
Утром меня разбудил дождь. Пожевав пеммикан и запив его водичкой, я потом скурил папиросу и, засунув бычок под дёрн, двинулся дальше. Голова почти уже прошла, только иногда лишь давала о себе знать.
Мокрая одежда неприятно липла к телу, но это не самая большая неприятность была. Просто буквально через полчаса я чуть было не нарвался на японцев.
Те стояли лагерем и я сначала учуял запах дыма, а потом и услышал их. Пришлось обходить их по большой дуге. А тут ещё и шашка постоянно за кусты цепляется, приходится придерживать её.
Эх, жаль, что миномётов у нас нет, самый подходящий момент был бы. И чего это я про них не подумал? Устройство ведь самое простейшее! Неужели не сделал бы я миномёт?..
Ладно, об этом я потом думать буду. А сейчас мне требуется к точке нашего рандеву добраться.
Вновь прикинув направление движения, я двинулся дальше…
— Какие люди! Сам Пача прибыл!
Голос Степана Карноухова я вряд-ли с каким другим бы спутал.
— А по сопатке? Урядник, ты не охренел ли часом? Мы, чай, не дома в станице! Где все? Всё нормально?
Появившийся из зарослей Степан вытянулся и отдал честь.
— Так точно! Почти всё в порядке! Тока Филинского убило и ещё троих слегка пулями зацепило, но не сильно. Коняга твоя тоже пришла.
— И тебя, смотрю, тоже угораздило? — глядя на его перебинтованную голову, поинтересовался я.
Степан смутился и пробурчал:
— Да ухо, мать его…
— Слушай, давай уж сразу тебе уши отхерачим, чтоб не мучился потом? Или же фамилию свою поменяй. А то постоянно пули ушами ловишь…