А раньше я на сколько процентов наслаждалась способностью ходить, бегать, готовить пищу, гулять, путешествовать? Наверно, процентов на пятнадцать, остальное время я занималась бизнесом. До того, как я стала бизнес - вумен, тоже не особо много радости притягивала к себе. Моя старая, лично разработанная схема запрета счастья: редко выходить из дома, смотреть сериалы, никому не доверять, витать в облаках и четко осознавать, что любовь нужно заслужить. На организацию своего цветочного дела меня подвигло далеко не веселое событие: уволили с работы, и бросил парень, так как содержать безработную ему не хотелось. И я решила: защиты ждать не от кого, нужно обеспечивать себе личную финансовую безопасность. Но, как свойственно женщине, облекла эту опору для своей неуверенности в красивые цветочки, яркие ленточки и бантики. На первом моём магазине была надпись: «Мы дарим вам счастье»! Как сапожник без сапог.
Вошедшая в реанимацию мать прервала воспоминания Анны, смешанные с самобичеванием. Она спросила про самочувствие, долго причитала на тему, как же дочка до такого докатилась и оглядывала неказистые стены государственной больницы.
— Аня, прости, что я спрашиваю. Понимаю, что сейчас не до этого, но ваша Светлана оборвала мне телефон. Какая-то у тебя сделка должна была состояться в день аварии.
Вольная с изумлением осознала, что даже не задумывалась о работе, а всё время упивалась жалостью к себе.
— Мама, мне нужен мой ноутбук. Цветы в порядке?
— Никакой работы. Сегодня папа поехал в твой магазин, он разберется.
— Без информации с моего компьютера не разберётся никто. Набери папу, я поговорю с ним.
Отец взял трубку и сказал дочери, что Светлана просит пароль от электронной почты и доверенность на ведение дел. Анна хотела возразить, что сама займётся сделками, но увидела строгий взгляд матери и сдалась. В конце концов, что может сделать человек, который лежит в реанимации. Вдруг её состояние ухудшится. И что тогда?
— Ладно, пап, сейчас сбросим тебе сообщением пароль и привези Свете мой ноутбук, доверенность пусть передадут маме, я подпишу. Кстати, где мой кот?
— У Марии, - успокоила Вольную мать.
Отец поехал за ноутбуком и сам завёз доверенность. Анна подписала и распорядилась, чтобы Светлане повысили заработную плату. Она понимала, как много проблем на неё сейчас свалилось, но больше ничем помочь не могла. В реанимацию зашёл высокий мужчина в белом халате, улыбнулся и попросил родителей удалиться. Это Сергей Алексеевич вернулся на работу. Он представился и рассказал, что проводил операцию. В помещение забежала медсестра Катя, та самая, которая ассистировала хирургу. Она сообщила, что обследование назначено на завтра, придёт сотрудник нейрохирургии.
— У вас всё ещё болит голова? — поинтересовалась Екатерина. Вольная утвердительно кивнула и заметила, что после прихода родителей с вестями с работы головной боли ей добавили, конечно.
— Если ваши посетители будут способствовать ухудшению состояния, то я запрещу им приходить, - угрожающе изрёк Сергей Алексеевич.
— Да, уже и пошутить нельзя. С работой разобрались.
— Вот и отлично, вам нужно думать о своем здоровье, а не о бизнесе.
— И это вас, между прочим, сейчас трудоголик учит уму-разуму, - усмехнулась Катя.
Вольная рассмеялась, но тут же поморщилась от боли.
— Что случилось? — спросил хирург.
— Правое колено болит и голова, — пожаловалась Анна.
— Давайте, я посмотрю, — Сергей Алексеевич отбросил с ноги Анны одеяло и стал ощупывать колено. Нахмурив брови, он отозвал Катю в сторону.
— Екатерина, нужно через пару дней собрать консилиум: невролог, нейрохирург, чтобы все провели осмотр и дали заключение. Со стороны хирургии проблем не вижу пока, но нужно подстраховаться.
— Может, вы мне честно расскажите, что со мной?
— Честно скажем, только после обследования. А пока не переживайте и больше спите, - ответил хирург. Нам пора готовиться к операции, как только будет полная информация, лично вам всё сообщу.