— Меня медсестра, ассистировавшая во время операции, обругала. А что со мной сделает её отец? Убьет?
— А ты согласен с тем, что он имеет право на негативные эмоции по отношению к тебе. Его дочь чуть не погибла и может остаться инвалидам, его успешная, молодая, красивая дочь.
Мэйли всё это время молча ковырялась палочками в жареной лапше и ни разу не поднесла пищу ко рту.
— Знаешь, вот у нас нет детей, но даже я понимаю, что страх лишиться ребенка ужасен. Девушка жива. Постарайся объяснить родителям, что ты готов помочь и твоё состояние связано с утратой близкого человека, — вставила своё слово женщина.
— Мне кажется, перед моим носом просто захлопнут дверь, слушать не будут.
— Но попробовать нужно. А чуть позже, возможно, тебя и в больницу пустят, — выразила надежду Мэйли.
— Кто меня точно не захочет видеть, так это сама пострадавшая. Особенно, если её здоровье не восстановится полностью.
—Хотелось бы верить, что всё наладится, — произнёс Бао. — Ты всегда можешь обратиться ко мне по любым вопросам, помни.
Кирилл поблагодарил супругов за поддержку и вкусный ужин, попрощался. Он и правда нигде не пробовал таких китайских блюд, хотя в ресторанах паназиатской кухней доводилось бывать довольно часто. Это эффект домашней еды. Допустим, шеф-повар люксового ресторана печет вкусные булочки, даже с волшебными добавками, привезенными с необитаемых островов, но разве сравнятся они с выпечкой какой-нибудь бабушки из далекой деревни. Она готовит для своих внуков и к булочкам подает парное молоко. С таким секретным ингредиентом, как любовь, пожалуй, не сможет тягаться даже самый именитый шеф-повар. Здесь история та же, только кухня другая и женщина чуть моложе.
Было страшно и стыдно, но нужно собраться и съездить к родителям Вольной. В крайнем случае, они хотя бы выместят на нем злобу.
Приехал тот же самый таксист. Преимущество поездки с ним было в том, что он молчал всю дорогу. Кирилл, прежде чем зайти в дом, покормил собаку. Точнее проследил, чтобы она поела. Корм насыпала домработница. Пока пес ел, он обдумывал, когда отправится к родителям Анны, и решил, что завтра после обеда. Смысла откладывать эту пытку не было.
Парень поднялся по лестнице на второй этаж, принял душ и лег в кровать. Уснул он моментально, и когда утром открыл глаза, то удивился, что из окна в комнату бьёт солнечный свет. Раньше сон приходил только после существенной порции алкоголя, а вчера его заменила душевная беседа с семейством Чжан. Парень вспомнил о своём обещании поехать к родителям Вольной. Только вдруг они в больнице у дочери или на работе? Если не застанет их после обеда, то приедет ещё раз вечером.
Он спустился на кухню, завтрак уже ждал его на столе. Перекусив овсяной кашей, блинами с клубничным джемом и выпив чашечку капучино, Ковальчук отправился собираться на свою личную «моральную каторгу».
В зеркале ванной комнаты отразился вполне симпатичный и даже не помятый, как это обычно бывало после ночных гуляний, парень. Легкая щетина осталась на месте, поговаривали, что она ему идёт, лицо было тщательно умыто, шея сбрызнута парфюмом. Ему вчера понравился вид Бао в поло и джинсах, и он нашёл похожую одежду у себя. Не очень официально, но и не развязно. Немного разозлившись на себя за обдумывание таких дурацких деталей, виновник бед супругов Вольных подумал и о том, что же говорить расстроенным родителям. Кирилл отрепетировал речь, но не потому, что хотел применить актерское мастерство в общении, а потому, что боялся испугаться, растеряться, сгореть от стыда и совсем не произнести ни слова.
Он узнал адрес родителей Анны. Оказывается, они жили в пешей доступности от его дома, что избавляло его от косых взглядов таксистов. И уже через десять минут Кирилл стоял возле нужной квартиры, но не мог решиться надавить пальцем на кнопку звонка. Он выдохнул и с усилием опустил палец на выпуклую красный кружок. Противная трель разнеслась по площадке. Послышались шаги, дверь открыла дама в очках, в легком шелковом халате и мягких тапочках.
—Вы, мать Анны Вольной?
— Что с ней?! – вскрикнула женщина.
В коридор выбежал испуганный мужчина с пультом от телевизора и свернутой газетой.
— Не пугайтесь, пожалуйста. Я не из больницы. Меня зовут Кирилл, ДТП — моя вина.
— Ах, это вы! — первым опомнился отец. — Вам мало того, что вы сделали с нашей дочерью, хотите ещё и над нами поиздеваться! Убирайтесь отсюда!