Всё-таки есть люди, которым ещё хуже. «Кстати, как там Таня, интересно? На какое лечение ей хватило денег от страховки? И достаточно ли такой помощи?» — мысленно спрашивала себя Вольная.
Она проворочалась до утра, мучаясь вопросами о своём будущем. А утром Вольная постоянно зевала, к векам как будто привязали утяжелители, и они так и норовили опуститься, но её уже предупредили, что скоро нужно готовиться к хирургическому вмешательству, ещё одному.
В палату за час до операции зашёл Сергей Алексеевич. Лицо его опять было скрыто под медицинской маской так, что видно только взгляд.
— Всё хорошо? Не волнуетесь? — поинтересовался он.
— Вроде нет, — соврала Вольная.
Хирург улыбнулся, об этом, как всегда, возвести морщинку в уголках глаз. Он зачем-то посмотрел на часы на стене и схватил Анну за руку. Она с недоумением посмотрела на врача и почувствовала, как большой палец его руки надавил на вену возле кистевого сгиба. Сергей Алексеевич вновь взглянул на часы.
— Всё-таки немного переживаете. Восемьдесят ударов в минуту, — наконец-то прояснил мотивы своих телодвижений хирург.
Сергей Алексеевич аккуратно положил её руку на кровать и убрал свою.
«Плохо у него получается замедлять пульс. Кажется, сейчас у меня все сто двадцать ударов. Слышу биение сердца где-то в голове» — подумала Анна. Ей стало неловко, а хирург, как ни в чём не бывало, продолжил беседу, посчитав, что его долг — разъяснить ход операции. Анна прервала Сергея Алексеевича.
— Нет, не нужно подробностей, пожалуйста. Вы меня так точно не успокоите, — попросила Вольная.
— Как скажите, просто некоторых пугает неизвестность, и они хотят знать, что будет с ними происходить.
— Во-первых, я всё равно ничего не пойму в вашей медицинской терминологии. Во-вторых, я вам доверяю.
— Тогда увидимся через час.
— Ну да, других вариантов нет.
— Вам так не нравиться меня видеть? — иронично попытался разрядить обстановку хирург, но только ещё больше смутил пациентку.
— Я всегда рада вас видеть, — промямлила Анна.
Карие глаза Сергея Алексеевича опять обрамили морщинки, и он, ссылаясь на то, что пора готовиться к операции, попрощался и ушёл. Провожая взглядом мелькнувшую в дверях полу его халата, Анна поняла, что она немного успокоилась, потому что отвлечь её хирургу удалось. Вольную повезли в операционную. Там были Сергей Алексеевич, две девушки и мужчина. Ассистентки и анестезиолог. Хирург превратился в хмурого человека. Он сказал мужчине, что тот может начинать работать, а сам ощупывал левую ногу.
После манипуляций анестезиолога сознание Анны постепенно рассеивалось, и она провалилась в сон. Операция шла часа три, а когда Вольная очнулась, то лежала уже в реанимации. Зашла медсестра и спросила об её состоянии. Видимо, даже наркоз в частной клинике был лучше, так как Анна чувствовала себя бодро, в то время как после первой операции у неё двоилось в глазах. Ответив девушке в белом халате, что всё в порядке, она попыталась ощутить изменения в области ног, но особых перемен не почувствовала. Задавать вопросы медсестре не стала, решила, что дождётся Сергея Алексеевича.
— Ах да, вам привезли цветы. Какой-то парень, — сообщила сотрудница клиники.
Она вышла и через минуту вернулась с огромным букетом красных кустовых роз.
— Я пойду, если что, зовите. Нажмете на эту кнопку возле кровати, — показывая на маленькую красную кнопочку, сказала медсестра и удалилась.
Анна, любуясь цветами, нащупала вложенную в букет открытку. Надпись в ней гласила:
Простите. Выздоравливайте скорее.
Виновник ДТП. Кирилл.
Анна видела этого парня только на фото в интернете, как раз перед операцией. Во время аварии его лица она не заметила, а, может быть, просто не запомнила от шока. Вольная думала, что должна ненавидеть Кирилла, но почему-то ничего такого не почувствовала. Сначала она, конечно, подумала, что не нужно бы принимать от него цветы, но, во-первых, выбора у неё не было, ей их принес не он, а во-вторых, это был первый букет за два года.