— Всё так плохо? — поинтересовался он.
— Хуже некуда. Выпью кофе, а потом на склад.
— А вроде выглядит красиво, ваш отец провел для нас экскурсию, — пожал плечами Сергей Алексеевич.
— Это всего лишь витрины, — сказала Анна и отхлебнула кофе. — Если на складе мало товара, то бизнесу конец.
— Жаль, — не найдя других слов, промямлил хирург.
Глава компании допила кофе, и они отправились на склад. Опять таскание её тела на руках отозвалось в ней беспомощностью, а не романтическими мечтами. Не оприходованного товара на складе было ничтожно мало. Оставалось только одно — принять тяжелое решение и начать процедуру банкротства. И самое ужасное даже не в потере дела. Нужно было сказать сотрудникам, что они работают последние месяцы.
Вся компания вернулась в офис. У Анны не было времени лично сообщать всем новость. Глава клиники отпустил её ненадолго, и она разослала сообщение по электронной почте. Также обратилась в свой отдел кадров, чтобы предупреждение сотрудников оформили официально. Вольная понимала, что наверно, отправка письма покажется трусостью. Почему не приехала и не обратилась к сотрудникам лично? Поэтому в сообщении написала, что поговорит со всеми желающими через два месяца, так как пока не имеет физической возможности из-за пребывания в клинике. Мужчины сидели на диване и смотрели без интереса какой-то фильм. Девушка около получаса сочиняла текст: писала строку, тут же стирала. То ей казалось, что получается слишком официально, то слишком похоже на самооправдание. В кабинет уже два раза заходил отец и говорил, что им пора ехать. Пришлось оставить следующую редакцию.
«Дорогие коллеги, вы знаете, что я оказалась в ситуации, которая заставила меня отойти от управления делами. Я передала данную функцию заведующей центральным магазином сети Светлане, но она также покинула компанию. Но помимо тяжелой ситуации с менеджментом, возникла ещё одна проблема — похитили все деньги с расчётного счёта путём заключения фиктивных договоров. Я не могу никого голословно обвинять, расследованием дела занимается полиция.
Сегодня глава клиники, в которой я находилась в последнее время, отпустил меня в сопровождении лечащих врачей в офис компании, так как отец сообщил мне, что у фирмы есть серьезные затруднения. Проанализировав финансовое состояние организации, я сделала вывод, что средств хватит на два месяца существования. В связи с чем, приняла решение начать процедуру банкротства. Я чётко осознаю, что высока вероятность того, что спустя два месяца у меня не будет средств, чтобы выплачивать заработную плату, и не хочу подвергать вас такому риску. Хочу поблагодарить всех сотрудников за плодотворное сотрудничество, за ваш вклад в наше общее дело, за креативность, создание теплой атмосферы в коллективе. Для меня это были чудесные шесть лет моей жизни, надеюсь, для вас тоже. К сожалению, не могу объехать все магазины и склады сети лично в ближайшее время, но постараюсь уговорить врачей отпустить меня ещё раз из клиники и собрать всех в одном месте для прощания.
С уважением и огромной благодарностью,
Анна Вольная»
Сдерживая наворачивающиеся на глаза слёзы, Анна выехала на своем кресле с электроприводом из кабинета. Она подошла к девочкам, которые уже получили письма.
— И ничего нельзя сделать? — спросила одна из них.
Вольная отрицательно покачала головой. Говорить она не могла. В горле застрял ком, которому она из последних сил не давала превратиться в поток рыданий. Анна не любила сдаваться, не умела отступать. Но разве могла она просить у своих сотрудников о такой жертве — риске остаться без средств к существованию. У неё не было детей, которых нужно кормить, родители получали небольшую пенсию и обладали собственной квартирой и машиной. Она могла рисковать своим благополучием, но не благополучием тех людей, которые с ней работали. Ответственность — тяжелая ноша, мало кто готов взять её на себя. Эгоизму здесь не место. Что главное в предприятии? Информационные системы? Материальная база? Любой экономист вам ответит — прибыль. Любой гуманист вам ответит — люди. Вся пафосная тяжесть момента слетела в ту секунду, когда она поняла, что сама вызывает у своих работников жалость. И, возможно, даже сострадание. Всё это выглядело спекуляцией на чувствах, но было реальностью. Она переживала за людей, которым было даже легче устроиться на работу, чем ей с её ограниченными возможностями. Почему-то осознание такого факта повеселило. Возомнила себя человеком, влияющим на судьбы, а сама не могла чувствовать себя хозяйкой своей.