— Это — остатки прежней роскоши, — кряхтя, взобралась в телегу и уселась по-турецки возле растрёпанного рюкзачка, расправляя концы косынки на обнажившемся колене.
По своему многострадальному опыту девушка знала, что сейчас необходимо взять инициативу в свои руки и не дать графу очухаться, продолжая поражать его воображение. Быть может, удастся запудрить ему мозги. Раньше у неё это хорошо получалось.
Взяв бутылку водки, отвинтила крышку, приложившись к горлышку, жадно глотнула. Пищевод обожгло. Замерев, конвульсивно вздрогнула. Прикрыв глаза, шумно выдохнула:
— Ух, хорошо пошла, зараза, — поморщилась, в очередной раз вздрогнув. — То, что надо.
— Что это за зелье? — потянулся к бутылке сиятельный. — Уж не задумала ли ты отравиться?
Наташа настороженно коротко хохотнула, передавая горячительное:
— Рано травиться, господин граф. Я ещё здесь не всех убила, — театрально скорчила мрачную гримасу, обводя страшными глазами окружающее пространство.
В сторонке, вытянув шею и прислушиваясь, стоял Кристоф. Надзиратели не спускали с неё любопытных глаз.
Бригахбург неуверенно и осторожно, словно хрупкую вещь, взял бутылку и, взболтав содержимое, поднёс к лицу. Глядя сквозь неё на послеполуденное солнце, прищурился, изучая наклейку, рассматривая вязь букв на этикетке.
Ещё раз взболтал, поднося к носу. Поморщился. Блеск глаз выдавал интерес к содержимому, но врождённая осторожность требовала не торопиться. Его отвлёк лёгкий хлопок.
Девушка пила, присосавшись к жестянке с пивом. По подбородку стекала тонкая струйка жидкости.
Мужчина проводил взором капли влаги, оставившие мокрый след на шее и исчезнувшие за воротом платья, впитавшись в ткань. В его душу змеёй вползала тревога.
— Холодненькое, — демонстративно облизала припухшие губы иноземка. Пить хотелось давно и мучительно. — Что, смерти боитесь от руки женщины, господин хозяин? — Подтолкнула бутылку в его руке.
Герард, покосившись на неё, подогреваемый интересом к своей особе, осторожно прикоснулся к горлышку, наклоняя, как делала незнакомка. Крепкое спиртное, опалив горло, жалящим комом опустилось в желудок. Вишнёвое послевкусие приятно опалило гортань.
— Уф! — прикрыл он глаза. Рот скривился в подобии улыбки. — Вишней пахнет…
— Пивком запейте, — передала жестянку Наташа. — И будет вам ёршик.
Граф отхлебнул, выгнув бровь, удовлетворённо кивнул:
— Эль, — щёлкнул пальцем по жестянке, прислушиваясь к короткому утробному звуку.
— И вот это сверху.
Девушка, дотянувшись до плитки шоколада, небрежно отделив алую обёртку, зашуршала фольгой, вызвав изумление мужчины видом невесомой пластины тончайшего серебра. Отломив кусочек лакомства, втолкнула в его пальцы:
— Вкусно. Тысячу лет не ела, — откусила крупный кусок, смачно жуя и облизывая губы с растаявшим на них шоколадом.
Видя, что сиятельный колеблется, не спуская глаз с её губ, нетерпеливо подтолкнула его руку:
— Быстрее, а то растает.
В её голову колоколом ударил хмель и настроил на легкомысленно-шутливый лад. Приятная волна прошлась по напряжённому телу, расслабляя.
— Ну вот, а вы боялись.
— Откуда у тебя это? — не выпуская бутылку, Бригахбург перебирал разбросанные предметы.
Похоже, вишнёвая настойка его тоже шибанула по мозгам. Девушка загадочно улыбнулась:
— Ешьте и наслаждайтесь, больше никогда нигде подобного не попробуете. В вашем магазине такого нет.
Выпитое спиртное будоражило кровь, сметая препятствия из страха и скованности, раскрепощая, придавая дерзости и бесшабашности.
— А это что? — Герард держал за носок шлёпанец.
— Хм, — облизала шоколадные пальцы Наташа, уже не заботясь о стерильности: внутри всё продезинфицируется! Пытаясь перехватить ёмкость из рук мужчины, отметила его пристальное внимание к её губам.
Граф неожиданно нервно — уже более уверенно — глотнул из бутылки. Прозрачная жидкость на редкость быстро веселила. Никакого сравнения с его крепкой медовухой! Откуда такое у иноземки?
— Э-э, — девушка уцепилась в горлышко, ловко завинчивая его крышкой. — Это моё. У вас есть своё вино. Его и пейте. — Рванула бутылку на себя: — Я вам только попробовать дала.
Его сиятельство покачал головой, усиливая хватку.
— Женщинам пить нельзя.
— Ага, я вижу, как здесь у вас нельзя, — ухватила она за пятку шлёпанец и хлопнула им по пальцам наглеца, сжимающим горлышко, одновременно вырывая сосуд. — Зачем тогда мне давали флягу с вином?