— Это всё Архонт! — встряла Павлин. Она сложила крылья и сделала шаг от него. Эта фраза стала предзнаменованием недовольного фиолетового взгляда. — Мэтью, у меня договор с Организацией.
— А что меняет? Сказать «спасибо» за то, что только один район посылать «чистить»? — Айкисл переключила внимание на Архонта. — Гони оправдания, скотина.
Острые серые уши его дёрнулись. Архонт прикрыл один глаз и склонил голову, перемещая пристальный взгляд от одной точки в другую. Он слабо усмехнулся, и шов улыбки пополз по щеке червями. Смело он подошёл ближе к обвинительнице.
— Твои попытки устроить цугцванг мне видны, но чтобы ещё хищника с жертвой сравнить... — он цокнул когтями в шаге, склонил к ней голову. — Оправдания мои? Скука. А твои?.. Неужели совсем позабыла, что такое голод и каким неутолимым он может быть?..
Меч скрипнул.
— Стой-стой-стой, — подлетела Павлин перед Мэтью, прикрывая за оперёнными крыльями Архонта. — У меня есть то, что наша команда искала, — она перешла на шёпот: — и нас всё ещё готовы подстрелить Астры, а воинственность этому только способствует.
— Пусть пытаются, — отпрянул на дистанцию Архонт, вернув своему телу осанку и взгляд свысока. Речь его была низкой и плавной, ужасающим долгим шёпотом: — Эта Организация слишком многое сделала для своего статуса вселенского, баланс чтящего, но для меня это место так и останется мясной консервной банкой. Тяжёлое открытие лишь придаёт ажиотажа.
— Не смей, — тихо восклицала Павлин. Она убрала от сородича свои крылья и качала головой. — Не надо.
Лицо Архонта расплылось в улыбке ещё большей, от уха до уха.
Мэтью освободила рукоять меча от пальцев. Она наблюдала, как зелёные линии покидают туловища запятнанных кровью созданий, которые между собой едва заметно общались. От них слышался скрип.
Айкисл косо глянула в сторону астр. Они с большим для себя трудом выключали лазеры и убирали оружие. За сплошными шлемами-забралами лиц не было видно, но Мэтью чувствовала, что там таились недовольство, граничащее с непониманием. Может, это вовсе не чувство, а опыт; корреляция — когда по походке и осанке, по оглядке, можно было предположить отношение.
Выдыхая, игнорируя скрип за спиной, она решила направиться вглубь станции и повести за собою двух особо нашумевших созданий.
Смелее последовала Павлин, как от назойливой мухи отмахиваясь от Архонта. Он же шёл последним, несколько развязно. Спешка его не интересовала. Куда больше он наблюдал за теми, кого не успел в прошлый раз рассмотреть.
Или дело было в исходящих эмоциях? Страх или злоба. Испуг. Каким редким было равнодушие — оставалось слабым налётом на языке, который и пробовал те чувства, ленивой змеёй редко покидая прорезанные губы да решётку из клыков, лизал воздух. Слишком часто был интерес.
Остальное — сладкая приправа, как и багровые отпечатки на их телах, на их перьях. Для кого-то это оказалось важным. То, как оно трескается и редко опадает на пол... завораживало. Неравнодушние не всегда говорит о доброте душевной. Разжечь любые чувства — и тогда их можно обратить в любую из сторон угодных, и гнёт перевоплотить в романтику.
— У Мэтью есть план, который нам не поведает, — Архонт перекинул на неё взгляд.
Ответ не заставил себя долго ждать:
— И знать его тебе не обязательно.
— «Всему своё время»...
— И место.
Заветные двери скрипнули.
«Добро пожаловать домой, Мэтью Айкисл».
Пространство комнаты едва было свободно — команда её в сборе. Сразу в глаза бросался вид Кенаи, здешней инженрисы. По внешности и телосложению она была небольшой и крепкой, на вид — сумчатой. Да и чуть выдвинутые из-за губ плоские зубы скрипели, рассказывая и о ней больше, и о её отношении к прибывшему падальщику. Совсем иной была реакция земноводной Гереге; пускай она и стояла в униформе и с перчатками, держала в руках планшет и стилус, проверяя записи, но взгляд её то и дело поднимался на серого и… изучал. Архонт уже сложил в голове, что за записи делала учёная.
Особняком стоял пилот Ериц. Поодаль ото всех, в почти вечной мрачной сутулости, и скрывающий механический хвост, покоцанную шею и механические пути на ведущей руке. Эта скрытность была ему так естественна, что только после осознания внимания на себе он её покинул, выпрямившись и расправив плечи. Ближе не подошёл.